Яцек Йоахим. «Тихий субботний вечер»

Ханка расхохоталась во весь голос.

– Тодзь, ты что, рехнулся? Какие репродукции! Я не могу различить в темноте даже твою физиономию!

– А у меня есть спички, – не сдавался Станиславский.

– Могу одолжить зажигалку, – отозвался из темноты доцент Байбун, и жёлтый язычок пламени осветил длинное лицо математика.

– Дурдом! – вздохнула Ханка.

– Давайте возвращаться на веранду, – предложил я.

Мы отправились в сторону дома.

– Кажется, они слышали наш разговор, – прошептала Ханка. – Вот чёрт!

– А если и слышали?..

– Тёплый сегодня вечер, правда? – такими словами встретил нас Китович, сидевший в плетёном кресле. Рядом с ним в таких же креслах расположились Клеменс и пани Людмила, а в открытых дверях холла стоял доктор Вонский. В его прикованном к Ханке взгляде было столько отчаяния и укоризны, что мне на мгновение показалось, будто я вижу сцену из какого-то немого кино. Затем он перевёл взгляд на меня – снова немой фильм, но уже не мелодрама, а настоящая трагедия...

Мы тоже расселись в кресла, и тут внезапно наверху, под крышей, где обитал Пахоляк, с треском отворилось окно.

– Спать! – завопил он. – А то завтра опять будете вылёживаться до десяти! Нет, чтобы встать на рассвете, зарёй полюбоваться… Спать!

– Да, пора в постель, – откликнулся Людвичек, но в его голосе слышалась не радость, а тоска. При этом он взглянул на Ханку, а та лукаво подмигнула мне.

Мы поднялись и перешли в холл. Клеменс погасил свет, подошёл ко мне и тихо проговорил:

– Давай встретимся через час. Только не криви душой, если хочешь, можем отложить разговор до завтра.

– Ничего откладывать не будем. Через час приду.

– Спасибо, Яцек. Даже не представляешь, как много это для меня значит… Ладно, пойду к себе. Немного приведу себя в порядок, налажу кофеварку.

Ему и вправду надо было привести себя в порядок. Там, в саду, он не стёр следы губной помады пани Людмилы, и они виднелись даже на рубашке. Мы уже приблизились к дверям в коридор, когда краем глаза я заметил тлеющий в темноте огонек сигареты.

– Спокойной всем ночи, – послышался голос Байбуна. – Я докуриваю свою последнюю на сегодня.

– Спокойной ночи, – ответили мы.