Ханка расхохоталась во весь голос.
– Тодзь, ты что, рехнулся? Какие репродукции! Я не могу различить в темноте даже твою физиономию!
– А у меня есть спички, – не сдавался Станиславский.
– Могу одолжить зажигалку, – отозвался из темноты доцент Байбун, и жёлтый язычок пламени осветил длинное лицо математика.
– Дурдом! – вздохнула Ханка.
– Давайте возвращаться на веранду, – предложил я.
Мы отправились в сторону дома.
– Кажется, они слышали наш разговор, – прошептала Ханка. – Вот чёрт!
– А если и слышали?..
– Тёплый сегодня вечер, правда? – такими словами встретил нас Китович, сидевший в плетёном кресле. Рядом с ним в таких же креслах расположились Клеменс и пани Людмила, а в открытых дверях холла стоял доктор Вонский. В его прикованном к Ханке взгляде было столько отчаяния и укоризны, что мне на мгновение показалось, будто я вижу сцену из какого-то немого кино. Затем он перевёл взгляд на меня – снова немой фильм, но уже не мелодрама, а настоящая трагедия...
Мы тоже расселись в кресла, и тут внезапно наверху, под крышей, где обитал Пахоляк, с треском отворилось окно.
– Спать! – завопил он. – А то завтра опять будете вылёживаться до десяти! Нет, чтобы встать на рассвете, зарёй полюбоваться… Спать!
– Да, пора в постель, – откликнулся Людвичек, но в его голосе слышалась не радость, а тоска. При этом он взглянул на Ханку, а та лукаво подмигнула мне.
Мы поднялись и перешли в холл. Клеменс погасил свет, подошёл ко мне и тихо проговорил:
– Давай встретимся через час. Только не криви душой, если хочешь, можем отложить разговор до завтра.
– Ничего откладывать не будем. Через час приду.
– Спасибо, Яцек. Даже не представляешь, как много это для меня значит… Ладно, пойду к себе. Немного приведу себя в порядок, налажу кофеварку.
Ему и вправду надо было привести себя в порядок. Там, в саду, он не стёр следы губной помады пани Людмилы, и они виднелись даже на рубашке. Мы уже приблизились к дверям в коридор, когда краем глаза я заметил тлеющий в темноте огонек сигареты.
– Спокойной всем ночи, – послышался голос Байбуна. – Я докуриваю свою последнюю на сегодня.
– Спокойной ночи, – ответили мы.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Картина «Мастерская художника на улице Кондамин»
Рассказ
Где живет питерское искусство