Он оборачивается к Мелутису, который стоит у окна в рубашке и галстуке с ослабленным узлом. Пропп тоже тут. Повернувшись спиной, он созерцает через стекло высокие здания квартала «Дефанс», свободный люд в клетках домов снаружи.
— Шеф!.. Какой-то странный тип! Его переключили на нас с коммутатора. — Горик подбородком указывает в сторону легионера. — Хочет говорить с ним.
Мелутис хватает трубку:
— Кто вы?
— А вы? — звучит в трубке голос Баррана.
— Франц Пропп, — без колебаний отвечает Мелутис.
На другом конце провода Барран в темных очках на носу не слышит неподражаемого американского акцента легионера, но на принятие решения у него уходит меньше секунды.
— Здравствуйте, мосье Пропп. Я огорчен тем, чтоприключилось с вами из-за меня.
Мелутис отнимает трубку от уха, раздосадованный тем, что его ловушка не сработала. Зажав микрофон ладонью, он негромко спрашивает у Горика:
— На коммутаторе засекают вызов?
Его помощник утвердительно кивает. К ним с широ- кой улыбкой на лице подходит Пропп. Мелутис сует ему трубку, берет параллельный наушник.
— Это уже не он, это я, — говорит Пропп в трубку. — Кто это?
— Дино Барран.
— Я не знаю тебя, мосье Барран, но я всем сердцем с тобой.
Говоря это, легионер белозубо улыбается старшему инспектору, который слушает с непроницаемым лицом.
— Чем я могу быть тебе полезен? — продолжаетПропп.
. — Какой он, этот Мелутис? — спрашивает Барран.
— Бывают и хуже... Во всяком случае, сейчас он слушает тебя.
Действительно, старший инспектор не упускает ни слова из их разговора и не сводит с Проппа пристального, сверлящего взгляда.
На другом конце провода, у телефона-автомата, висящего на белой стене, Барран выдерживает паузу, потом говорит:
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.
Крохи праздника, а что же после?
«Документальные» картины Геннадия Доброва
Как участники боевых действий оказались непричастны к Победе