Прощай, друг!

Он оборачивается к Мелутису, который стоит у окна в рубашке и галстуке с ослабленным узлом. Пропп тоже тут. Повернувшись спиной, он созерцает через стекло высокие здания квартала «Дефанс», свободный люд в клетках домов снаружи.

— Шеф!.. Какой-то странный тип! Его переключили на нас с коммутатора. — Горик подбородком указывает в сторону легионера. — Хочет говорить с ним.

Мелутис хватает трубку:

— Кто вы?

— А вы? — звучит в трубке голос Баррана.

— Франц Пропп, — без колебаний отвечает Мелутис.

На другом конце провода Барран в темных очках на носу не слышит неподражаемого американского акцента легионера, но на принятие решения у него уходит меньше секунды.

— Здравствуйте, мосье Пропп. Я огорчен тем, чтоприключилось с вами из-за меня.

Мелутис отнимает трубку от уха, раздосадованный тем, что его ловушка не сработала. Зажав микрофон ладонью, он негромко спрашивает у Горика:

— На коммутаторе засекают вызов?

Его помощник утвердительно кивает. К ним с широ- кой улыбкой на лице подходит Пропп. Мелутис сует ему трубку, берет параллельный наушник.

— Это уже не он, это я, — говорит Пропп в трубку. — Кто это?

— Дино Барран.

— Я не знаю тебя, мосье Барран, но я всем сердцем с тобой.

Говоря это, легионер белозубо улыбается старшему инспектору, который слушает с непроницаемым лицом.

— Чем я могу быть тебе полезен? — продолжаетПропп.

. — Какой он, этот Мелутис? — спрашивает Барран.

— Бывают и хуже... Во всяком случае, сейчас он слушает тебя.

Действительно, старший инспектор не упускает ни слова из их разговора и не сводит с Проппа пристального, сверлящего взгляда.