Один журналист, побойчее, хватает старшего инспектора за плечо:
— Инспектор!.. В чемодане Баррана нашли только одну пару перчаток. Выходит, он был один?
В свете вспышек Мелутис резко вскидывает вверх правую руку, поднимая тем самым и прикованную к ней левую руку Проппа.
На вопрос журналиста нет лучшего ответа, чем эти две руки, скованные парой наручников. Вспышки возобновляются, и группа продолжает продвигаться в толчее.
Через несколько шагов — снова остановка. Окруженный своими людьми, которые прилагают неимоверные усилия, чтобы освободить ему проход, Мелутис говорит одному из коллег:
— Я веду его на нижний этаж. Он замешан еще в одном деле. — Потом обращается к журналистам. — Прошу вас, господа... Вы все узнаете, прочитав свою обычную газету!
Из гама выделяется голос Проппа. Он в восторге от происходящего и говорит громко, но отчетливо слышны только последние его фразы:
— Я не знаю Баррана... Но попросите его связаться со мной. Я никогда не расстаюсь с этим господином, старшим инспектором Мелутисом!
И он, в свою очередь, усмехаясь, поднимает левую руку, а с ней приковванную наручниками правую руку Мелутиса. Раздается пронзительный звонок.
Ватерлоо открывает входную дверь. На пороге стоит женщина лет сорока в шубке, со свернутой газетой под мышкой.
У Ватерлоо, одетой в юбку и свитер, на носу очки, в руках открытая толстая книга по медицине, во рту авторучка. Вынув ручку изо рта, девушка говорит:
— Простите меня, Жильберта, но у меня жутко серьезный экзамен. Сделаете уборку завтра.
— Могли бы и предупредить, — ворчит женщина.
— Я очень сожалею, Жильберта.
Служанка удивлена тем, что ей даже не дают войти. Она бросает в квартиру поверх плеча Ватерлоо, которая преграждает ей дорогу, недоверчивый взгляд, потом говорит:
— Я принесла газету. Там пишут, что вы помогали убийце.
— Я? — побелев, растерянно спрашивает Ватерлоо.
— Да, на медосмотре.
Ватерлоо, испытывая неловкость пополам с облегчением, качает головой и забирает у нее газету.
— Ну ладно, я пошла, — говорит служанка.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Сергей Овчаров - «исконно русский» режиссер
Крохи праздника, а что же после?
Говорит со зрителями Ереванский ТЮЗ