Шарль Эксбрайя. «Наша Иможен»

— Ну, да! И, честно говоря, вид у него довольно жуткий — все лицо залито кровью…

— А известно, кто его прикончил?

— Вроде бы молодой Ангус Кёмбре.

— И где же труп?

— Рядом с лавкой Лидберна, на тротуаре под самым фонарем.

— Бегите к моему помощнику Тайлеру и скажите, что я буду его ждать, передайте то же самое доктору Элскотту, а я поспешу на место преступления.

Официант тут же выскочил, а взгляд полицейского остановился на бутылке виски, которую он, уходя спать, оставил на столе. Бутылка была пуста, хотя Мак-Клостоу точно помнил, что перед сном опорожнил ее только до половины.

— Проклятый Томас! — прохрипел он в благородном гневе и вылетел в темноту ночи, поклявшись, что скоро в Каллендере произойдет еще одно убийство, ибо он непременно отомстит этому гнусному пьянице.

Кёмбре не сразу отреагировал на обвинение, но, оправившись от шока и сообразив, что к чему, стал яростно отбиваться и, в конце концов, вырвался из рук обоих своих противников. Однако вместо того, чтобы спастись бегством, Ангус изо всех сил треснул Лидберна кулаком, и его будущий тесть без чувств распластался на тротуаре. Гленроуза, несомненно, ожидала точно такая же судьба, но несколько запоздалых прохожих и соседей бросились на подмогу ветеринару. Совместными усилиями им не без труда удалось скрутить разбушевавшегося молодого человека.

Когда к нему подбежал Мак-Клостоу, убитого уже осматривал доктор Элскотт.

— Ну, доктор?

— Что — ну? Он мертв. А вы, что, сами об этом не догадывались?

Мак-Клостоу, благоразумно промолчав, повернулся к констеблю.

— Позвоните в больницу, Сэм, и попросите прислать «перевозку», а потом предупредите миссис Рестон, какое ее постигло несчастье.

— Но, шеф, в мои обязанности не входит извещать родственников о…

— Вы, что же, публично отказываетесь выполнить приказ, Тайлер?

Гленроуз выступил вперед.

— С вашего позволения, сержант, я возьму на себя эту тяжкую миссию…

— Ладно, договорились.

Свалив с плеч печальную заботу, Мак-Клостоу, наконец, получил возможность допросить предполагаемого убийцу. Он подошел к Ангусу Кёмбре, которого доброхоты все еще держали за руки, и надел на него наручники.