Небольшую (всего 23 метра в длину) с характерным для надводных судов острым носом субмарину легко было замаскировать под сейнер или наливную баржу-самоходку. А дальше могло быть так.

На буксире ли, или своим ходом некий «сейнер» под подставным флагом проходит Дарданеллы, Босфор, а в открытом море, сбросив ложные надстройки, погружается и берет курс на Севастополь. В течение недели, (сколько позволяла автономность с учетом обратного возвращения к Босфору) SX-506 могла вести наблюдение за выходом из Северной бухты. И, наконец, когда в перископ ли, или по показаниям гидроакустических приборов было замечено возвращение «Новороссийска» в базу, подводный диверсантоносец лег на фунт, выпустил из шлюзовой камеры четверку боевых пловцов. Те сняли с внешних подвесок семиметровые пластиковые «сигары», заняли места под прозрачными обтекателями двухместных кабин и бесшумно двинулись к никем не охраняемым распахнутым сетевым воротам гавани. Мачты и трубы «Новороссийска» (силуэт его читался безошибочно) маячили на фоне лунного неба.

Вряд ли водителям подводных транспортеров пришлось долго маневрировать: прямой путь от ворот до линкоровских якорных бочек не мог занять много времени. Глубина у борта линкора идеальная для легководолазов — 18 метров. Все остальное было делом давно и хорошо отработанной техники...

Двойной взрыв — доставленного и заложенного ранее — зарядов сотряс корпус линкора глухой ночью, когда SX-506, приняв на борт подводных диверсантов, держала курс к Босфору...

Так ли все было или иначе, печальной сути события это, увы, не меняет. Важно другое: расставить обе версии — «минную» и «итальянскую» — в том порядке, который диктует степень вероятности этих событий.

Едва ли не в каждом читательском письме звучит недоуменно-тревожный вопрос: почему так долго молчали о «Новороссийске», как могло случиться, что на героический экипаж пала тень забвения, почему тридцать три года могилы моряков с линкора остаются безымянными?

На непростой этот вопрос проливает некоторый свет письмо ветерана Военно-Морского Флота киевлянина Александра Ивановича Остапенко: «После высокой оценки действий экипажа «Новороссийска» Правительственной комиссией адмирал С. Г. Горшков издал по флоту свой приказ, так сказать, для внутриведомственного пользования, в котором обвинял «новороссийцев» в неумелой борьбе за живучесть и плохой организации службы. Понятно, что приказ был издан с благими педагогическими намерениями — подтянуть подготовку по борьбе за живучесть на всех флотах и наглядным примером показать, что ждет тех, кто запускает эти вопросы. Отсюда и пошло негативное отношение ко всем «новороссийцам». Но ведь «мертвые сраму не имут», а вот честь живых надо отстоять».

«Нам не надо наград, — восклицает в своем письме бывший матрос артэлектрик Ф. Дадашев, автослесарь из Баку. — Но помнить и чтить память погибших надо. Все остальное пусть лежит на совести политработников флота».

«Мы обращаемся от имени тех, кто в годы войны в рядах Черноморского флота боролся за честь, свободу и независимость нашей Родины. Наша секция объединяет 76 ветеранов-черноморцев, живущих в Калининградской области. Нам очень непонятна позиция политических руководителей КЧФ, которые проявляют явный бюрократизм в таком святом деле, как увековечивание памяти погибших. Неужели так глубоко внедрилось в нашу жизнь чиновное бездушие, что стало разъедать среду военных моряков — самую сплоченную, самую дружную часть наших Вооруженных Сил?

Мы просим включить и наш голос за дело увековечивания памяти тех, кто отдал жизнь за линкор «Новороссийск», погибший как в годы войны.

По поручению членов секции — капитан 1-го ранга в отставке И. Блик, мичман в отставке К. Панов и другие».

Нынешним летом в редакцию «Славы Севастополя» пришел ветеран Черноморского флота мичман Федор Ефимович Неижмаков и положил на стол потрепанный альбом — «Список личного состава, погибшего на линкоре «Новороссийск». На титульном листе — печать политотдела соединения, куда входил линкор, и гриф «Не секретно». В списке 541 имя (в него не вошли погибшие аварийные партии с крейсеров и судов, оказывавших «Новороссийску» помощь), в списке все буквы русского алфавита, города и села всех республик страны...

— Откуда он у вас? Где вы его взяли? — засыпали мичмана вопросами изумленные газетчики.

— Нашел в груде макулатуры, — рассказывал Федор Ефимович. — Отнес в музей КЧФ — там сказали «нам не нужно». Предложил флотской газете «Флаг Родины» — результат тот же. Ну, и хранил много лет у себя, пока не прочитал в газете про «Новороссийск».

«Слава Севастополя» взялась опубликовать этот список в «колонке памяти», с продолжением во многих номерах. Город помнит...

В канун Дня Военно-Морского Флота пришел официальный ответ из Севастополя: «Военный совет, политическое управление Краснознаменного Черноморского флота всегда считали и считают сейчас, что могилы моряков с линкора «Новороссийск» не должны оставаться безымянными. Наша позиция неоднократно излагалась вышестоящему командованию, в настоящее время она одобрена. Руководство флота и города Севастополя рассматривает практическое решение данного вопроса. Член военного совета, начальник политуправления ЧФ вице-адмирал В. Некрасов».

Есть на флоте старая добрая традиция: имена отслуживших кораблей не вычеркиваются из списков, а передаются восприемникам — новым эсминцам, подлодкам, крейсерам... Свыше века не исчезают с бортов имена «Варяга», «Александра Невского», «Адмирала Ушакова»... Нашли себе могучих — атомных — продолжателей рода корабли Великой Отечественной — «Красногвардеец», «Киров», «Фрунзе»...

Вот уже несколько лет бороздит моря и океаны новейший авианосный крейсер «Новороссийск». Вопреки традиции имя свое он получил не от линкора-предшественника. Крейсер назвали «Новороссийском», дабы польстить автору «Малой земли». И когда «подпольный» совет ветеранов предложил передать имя корабля, как это узаконено традицией, в ответ услышали очередной окрик: «Нас не поймут!»

Известно, моряки — народ суеверный, верят в имена счастливые и несчастливые. Пусть имя «Новороссийск» станет счастливым для нового корабля. Пусть экипаж его будет так же спаян и стоек, как моряки линкора в свой грозный час. И пусть каждый из них, «новороссийцев»-тихоокеанцев, найдет свою тропу к стопам Скорбящего Матроса.

Примечания

¹ ТКП — главный командный пункт.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.