Неужели Нинка, подумала Вера и сняла трубку параллельного телефона. Девушка молча слушала, еле сдерживая себя, чтобы не вмешаться, затем осторожно, но быстро положила трубку, включила проигрыватель и повернулась к двери спиной.

Павел вернулся в гостиную, рассеянно взглянул, провел рукой по лицу, словно снимая прилипшую паутину, тихо сказал:

— Ты побудь тут... Я сейчас... Ты не уходи. Вера ничего не ответила, Астахов неторопливо надел пиджак, медленно вышел из квартиры, мягко прикрыл за собой дверь и сказал:

— Я убью его,— произнес без всякого выражения, как, выходя из дома, говорят: «Я пошел за хлебом».

В отличие от квартиры Астахова квартира его первого тренера Анатолия Петровича Кепко напоминала музей. Стены были завешаны фотографиями, большими и маленькими, свежими, блестящими и тусклыми, пожелтевшими. Многие чемпионы легкой атлетики хорошо знали Анатолия Петровича, на большинстве фотографий были дарственные надписи. Старый тренер не страдал тщеславием? он работал с ребятами и старался воспитать в них любовь и уважение к бывшим чемпионам, считая, что в сегодняшнем мастере и рекордсмене всегда есть труд и пот его спортивных предков.

Краев и Кепко ужинали, точнее сказать, хозяин кормил гостя, на аппетит которого не могли повлиять ни спортивные или семейные неприятности, ни время суток. Краев был едок. А хозяин умел и любил готовить, сам только перехватывал куски у плиты, подпоясанный фартуком, подавая на стол, усаживался напротив и с удовольствием наблюдал за другом, природным метателем. Когда-то Краев метал на стадионе тяжелый снаряд, устанавливал рекорды, сегодня за столом не имел себе равных. Ему совершенно не мешало, что хозяин сам не ест, только меняет ему тарелки, вовремя подвигает соусы. Каждый из них знал свою роль и хорошей игрой доставлял другому удовольствие.

— Таких терунков моя в жизни не приготовит,— сказал Краев, отставляя сверкающую чистотой тарелку.— Я у тебя отдыхаю душой.

Кепко колдовал над чайником, смешивал сорта, добавлял только ему известные травки. Краев сонно следил за ним, шумно посапывая мясистым носом, он уже приготовил огромную кружку.

— Вот я женатый, а чай приготовить некому.— Краев сладко чмокнул, заелозил по столу кружкой.

Кепко накрыл двухлитровый чайник полотенцем, взглянул строго.

— Терпи. Чай к себе уважения требует, он суеты не понимает.

За последние двадцать лет в их диалогах изменилось максимум с три фразы, но друзьям нравились роли, они исполняли их серьезно, вдохновенно.

Кепко так и не женился, наружностью он обладал незавидной, в молодости безнадежно влюблялся, а потом это дело бросил, объявив, что легкая атлетика для него — и жена, и семья и другого ничего не требуется. Очень трудная, неблагодарная работа — тренер в детской школе. Только искренняя любовь к детям способна спасти тренера от отчаяния. Сегодня человек мечтает бегать, завтра прыгать, играть на гитаре или разыскивать упавший метеорит. Юность постоянна в своем движении и стремлении и убеждена, что именно эта сиюминутная страсть и есть дело наиважнейшее. И тренеры отдают свой опыт, знания, силы, время — юность хватает все эгоистично, не оглядываясь, уходит. Некоторые, переболев чемпионством, бросают спорт, начинают относиться к нему усмешливо, как к делу, недостойному людей серьезных. Большинство занимается несколько лет, исчерпав отпущенные природой возможности, топчется некоторое время в своих результатах и уходит с дорожек на трибуны, с уважением глядя на более талантливых, а чаще просто более работоспособных сверстников. Никто не считал, из скольких тысяч начинающих спортсменов вырастает один чемпион. В легкой атлетике далеко не каждому тренеру встречается в жизни Чемпион. И что определяет эту встречу? Везение? Терпение? Талант?

У Кепко и Краева был Павел Астахов. Но у Кепко Пашка позанимался три года, а когда подрос и «пошли» результаты, он ушел к Краеву. Астахов начал свое победное шествие. Первенство области, России, призер на Союзе, попал в сборную страны. И Краев шел за своим учеником, стал выезжать за рубеж. Когда Астахов выиграл первенство Союза, все решили, что он переберется в Москву и на этом карьера тренера Краева закончится. Но Павел Астахов из Города не уезжал. На сборы тренер и ученик — вместе, на первенство — вместе, Павел поднимается на очередной пьедестал, тренер Краев получает очередное звание. Астахов был не только талантлив, он был явлением редчайшим, так как сочетал в себе психофизические данные, необходимые Чемпиону. И жил Краев за спиной Астахова как за каменной стеной, объездил полмира, обрел все звания.

Однажды Анатолий Петрович Кепко пришел на тренировку Астахова, посидел на скамеечке, секундомером не щелкал, вообще не имел такой привычки, работал на глазок. Явился старый тренер и на следующую тренировку, еще на одну, потом окинул взглядом дородную фигуру друга, и тот съежился.

— Ты, Краев, тренер не плохой, ты просто не тренер. Пусть Паша на полгодика возьмет академический отпуск и уберется из Города. Мальчику отдохнуть требуется.

Краев лишь рассмеялся.

— Какая муха тебя укусила? Через полгода Астахов перестанет быть моим учеником...

— Он и так не твой. Паша и не мой,— перебил Кепко,— Астахов сам по себе. Он влюбился, дело у него не складывается. Паша — натура цельная, значит, никаких половинок не приемлет.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• …
• 16
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.