Не стрелять!

Зазвонил телефон. Сережа снял трубку, услышал раздражающе-интеллигентный голос этого «пострадавшего». Какой-то, правда, излишне нервический. Но у Сережи у самого было слишком нервически на душе.

— На задании она! — И бросил трубку.

— Кто там? — спросила Люба. Камушкин в ответ лишь махнул рукой:

— Ничего существенного.

Он еще забежал к себе в комнату, взял из сейфа пистолет. Он был совершенно уверен, не понадобится ему эта хлопушка. Но положено. Да и береженого бог бережет! «Газик» был уже готов — Люба сидела за рулем.

— Ваша фамилия Гарусов?

Градус попятился и расстегнул «молнию», за которой на боку тяжело лежал револьвер.

— Дайте его, пожалуйста, мне! — Голос Глебова был спокоен и тверд... Это он так подумал про свой голос. А Градусу голос его представился злым и насмешливым... «Пожалуйста»... Сволочь!

— Уйди, мужик! — выкрикнул Градус и быстро пошел прочь.

Какое-то время Глебов смотрел ему вслед. Так было всегда: что-то происходило, какое-то событие резкое, а Глебов стоял и смотрел ему вслед. Сейчас Глебов ясно почувствовал, что его участие в этих событиях безопасно. Да нет, при чем здесь «безопасно»? Участие необходимо. Вот и все.

Глебов чуть согнул руки в локтях, как он делал, когда занимался трусцой, и побежал. Даже и не очень торопясь, потому что собирался не поймать этого мальчишку, а лишь остановить его.

Градус услышал, что за ним бегут, обернулся и тоже побежал... Пистоль бил по ребрам, и тогда его пришлось вынуть.

— Стойте! — кричал мужик. — Стойте!

Градусу совершенно некуда было деться. К домам микрорайона не побежишь. А на той стороне полотна тянулось болото, за болотом канава, которую Градусу было не перепрыгнуть, за канавой перепаханное совхозное поле.

Тут он сообразил, что вооружен и убегает от безоружного.

— Стой-те!

Градус не умел бегать и чувствовал, что задыхается — от сигарет, от жизни проклятущей. Подошва на правой кроссовке, которую он испортил, когда пнул в дверь бани, вдруг подвела его — зацепилась за шпалу. И теперь хлестала и цеплялась на каждом шагу.

Градус опять остановился. Нажал на спусковой крючок. Раздался звук, словно хлопнули в жестяные ладони: памм! И он почувствовал в руке слабую отдачу. Мужик остановился, молча смотрел на Градуса. Между ними было шагов шесть или семь.