В поклонении вещам есть что-то от предрассудков, от сильной ограниченности.

Обожествление вещей – по-моему, низшая ступень какой бы то ни было веры.

Это вера в собственное благополучие.

Мелкая мысль и ничтожная цель.

5

В своей исповеди Игорь – нечаянно, конечно, – сформулировал одну любопытную мысль. «Духовной пищей никого не удивишь, – пишет он, – да и где взять ее. Книги с рук дорогие».

До важного добрались, на мой взгляд, до очень важного. Наивно, вовсе не думая о каком-нибудь обобщении, Игорь означил печальный итог. Вслушайтесь, что он сказал: «Духовной пищей никого не удивишь».

А материальной, выходит, можно. Это за текстом, это подразумевается. Не хватает джинсов – и за ними гоняются, не все, но все же. Машина дорогая, поэтому ее очень хочется, и очень грустно, что, оказывается, надо потратить двадцать пять лет на то, чтобы скопить на нее. Это Игорь сумел сосчитать. Только вот от духовного отмахнулся – его не удивишь, никого не удивишь.

Печально.

И печаль эта требует размышлений.

Итак, о пище духовной – удивишь ею или не удивишь.

Весь смысл нашего строя прежде всего в том, чтобы накормить человека пищей духовной.

Неужто можно это забыть, отодвинуть в архивную даль – первые дни Советской власти, первые ленинские декреты, среди которых десятки и десятки – о сохранении библиотек, старинных усадеб, музеев, дворцов, которые отныне принадлежат народу. И еще – о детях. О том, чтобы накормить и напоить их. Ленин был политик, но всю его политику как две красные черты пронизывают главные заботы: сохранить культуру и сохранить детей. Главной его концепцией было – раскрепостить народ. А это значило сделать его поголовно грамотным, создать институты, открыть тысячи библиотек, выпустить миллионы книг. Переписка и разговоры Ленина с Горьким пронизаны беспокойством вождя: скорей издать классику, подарить детям Пушкина, Гоголя, Белинского.

Сотни театров, музеев, десятки тысяч библиотек, миллиарды книг, элементарная возможность любого школьника – при самом небольшом желании – прикоснуться к самым горним высотам человеческого духа. А кино, а телевидение, а возможность попробовать самого себя в любом из искусств, не сходя со школьной парты!

Меньше всего я хотел бы выглядеть в этом месте голым пропагандистом. Лишь человек, не хлебавший лиха и не видавший света, может пренебречь всем, что я перечислил, далеко, конечно, не полно. Государство создало у нас небывалые возможности для потребления духовной пищи, и пищи этой очень много, возможно, даже чрезмерно много.

И вот ею не удивишь.

Игорь – парень молодой, судя по всему, не много отведавший духовной пищи при громадном выборе ее, и я не склонен слишком сильно укорять его за то, что в нем идет от неискушенности, от незнания, от неопытности. Да и точка зрения сия заемная, не его. Но эта точка зрения требует отпора. И самого решительного.

Такой взгляд – взгляд воинствующего мещанства. Ведь воинствующего обывателя духовной пищей не удивить не потому, что он ею объелся, а потому, что она его не интересует. Для него духовное – нечто неосязаемое, бесплатное. А боевик от мещанства – материалист. Он пощупать хочет, погладить, и не вообще, не чье-то чужое или, скажем, общее, а свое собственное, личное. И если даже книга – то своя, непременно домашняя. Его печалит, что книга с рук вздорожала. Правда, и книга с рук ныне продается во многом из-за него, из-за его потребности даже книгой покрасоваться перед другими.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• …
• 14
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.