– В том самом дереве, которое твой брат так и не спилил, так и не распилил, так и не привез! – закричала мать.
– Мама! – умоляюще взревел Гиви, потому что все начиналось сначала. – Раз Гиви сказал, что привезет, значит, привезу! – И добавил устало: – Возьму у Тенгиза машину и привезу.
– От твоего Тенгиза жена ушла, – отмахнулась мать. – И ты такой же.
Дверцы огромного блестящего ящика распахнулись, и в нем оказалась девочка. Худенькая, высокая, с белыми волосами. Она грациозно подняла тонкие руки и легко спрыгнула на сцену. В зале зааплодировали, и фотограф, Арчил и Буба захлопали тоже. Буба смотрел на девочку во все глаза. А в это время чудеса на сцене продолжались. Маленький, суетливый человечек, смешно дергаясь и прыгая вокруг беленькой собачки, уговаривал ее залезть в этот самый цветной ящик. Наконец маленький уговорил собачку, двери ящика закрыли, громыхнула музыка, погас свет на секунду, а может, и не погас, а дрогнул, и из цветного шкафа, сияя ослепительной улыбкой и копной ярко-рыжих волос, с ослепительно красным георгином в руке выпорхнула огромная тетя. Она кланялась и улыбалась публике, взмахивая этим георгином, словно собираясь бросить его в зал, но вдруг передумала и протянула цветок маленькому. Даже в зале заметили, что маленький смутился.
– Штучки! – сказал Арчил. – Интересно, сколько им платят за эти игры? Буба не отрывал глаз от девочки.
«...Интересно, придет она на пароход?» – думал Буба, медленно идя по темным улочкам городка между фотографом и Арчилом. Арчил рассказывал про свою жену Нану.
– Она говорит: куда мне пятого ребенка? Я света белого не вижу, глаза покрасить некогда... Она мне говорит, тебя нет и нет, а я все есть и есть, и все в детях. Я думал, я ей что-то подарю. – Арчил покосился на Бубу. – Она и родит мне пятого...
– Не родит, – сказал фотограф. – Потому что ты все равно ничего путного не подаришь...
А впереди какая-то возня, шум, сдавленный крик. Темная улица, силуэты людей в блеклом свете дальнего фонаря.
– Это же не семья без пятого ребенка, – закончил Арчил, и они остановились.
– Гиви бьют! – крикнул Буба и побежал.
– Дочитался, – сказал фотограф и припустил следом.
Они еще не успели подбежать, а люди, лупившие Гиви, кинулись в разные стороны, а Гиви остался лежать.
– Вай, Гиви, – сказал Арчил, тяжело опускаясь на колени рядом. – Это не Гиви! – обрадовался он, присмотревшись.
Буба и фотограф осторожно перевернули незнакомого человека. Они не обратили внимания на его непривычную для их глаз одежду, на белую рубаху и темный плащ, на бороду и усы. Они только увидели, что человек без сознания и весь в крови.
– Арчил, – позвал фотограф. – Буди доктора.
– Гляди-ка, – сказал Арчил, поднимая с земли и протягивая Бубе окровавленный кинжал. Кинжал был старинный, и ручка его была в драгоценных камнях. Буба только мельком глянул.
– Буди дядю Гурама! – разозлился он. Раненый вдруг открыл глаза.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Livejournal
LiveInternet
Блоги@mail.ru
Open ID
