Играем в «спринт»

– Видишь ли, есть обстоятельства... – начал я издали, но Нина меня остановила.

– Не надо про обстоятельства. Обстоятельства есть всегда. Я хочу тебе верить, верить – только и всего.

– Разве ты сама всегда говоришь правду?

– Мне нечего от тебя скрывать.

– А Вадим? Зачем ты сказала ему, что я приезжал к вам раньше, что останавливался у вас?

– У меня просто не было другого выхода. Он видел, как я нервничаю, жду тебя, и спросил, вот и пришлось сказать. Но он чужой, ему безразлично, давно мы знакомы или недавно.

Рука, лежавшая в моей ладони, замерла, и я почувствовал, как между нами вновь пробежал холодок отчуждения

– Скажи, почему ты уходишь от ответа? Будто специально отталкиваешь меня. Зачем? Ведь я боюсь называть тебя по имени – оно может оказаться такой же выдумкой, как и все, что ты мне говорил до сих пор.

Я не нашел ничего лучше, как брякнуть:

– Но меня действительно зовут Владимир. И вообще как я могу помочь, если ты не веришь ни единому моему слову? Как?

– А ты попробуй. Представь, что рядом с тобой не враг.

– Не говори глупости. Просто я не вижу способа доказать тебе, что я не шпион, не диверсант, что это не я копался в твоих вещах, не я шарил по полкам...

– Не ты?

– Вот видишь, ты не веришь.

– Это правда не ты?! Дай честное слово!

– Да за кого ты, черт возьми, меня принимаешь! – Я сказал это громче, чем сам того хотел, но, похоже, именно это и убедило Нину.

– Почему же ты сразу не сказал?! Но если это не ты... это все меняет. Подожди, послушай меня. Я постараюсь объяснить... Когда ты пришел тогда с книгой, я почему-то сразу подумала, что ты из милиции... Молчи, не перебивай...

Предупреждение совершенно излишнее – даже при желании я не смог бы вымолвить ни слова.

– Не знаю, почему я так решила, – продолжала Нина. – Может, потому что нуждалась в поддержке, а поддержки ждать неоткуда – не могла же я пойти в милицию и сказать: защитите меня, мне страшно. Может, из-за твоей настойчивости или из-за книги – она полгода пылилась в букинистическом магазине, я сама видела, а ты сказал, что привез ее с собой...

«Еще один прокол», – автоматически отметил я.