— Разве у него никого нет в Париже, кто бы позаботился о нем?
— Нет. Он абсолютно один. Потом, знаешь, эта больница...
— Амбруаз-Паре? Знаю. Ты не хочешь поговорить с Паскалем?
— Нет.
— Что произошло? Из-за чего вы поссорились?
— Это не Венера там лает?
— Венера?
— Собака Эрика.
— Разумеется, она. Ты мне не ответила...-
— До свидания, мама. Я позвоню завтра.
— Одиль, Одиль...
— Да?
— Звони завтра после восьми. Это льготный тариф.
— Хорошо.
— Ты понимаешь, что ни к чему субсидировать Управление почт.
— Я понимаю, мама, до завтра.
Эльза позвонила в полпервого ночи. Она рассказала о том, что было в комиссариате, как их встретили в Виллере у отца Анри, где он и Паула ждали их вместе. Эльза попросила меня заботиться об Эрике, и мы попрощались.
Я легла, но заснуть не могла.
Поднялась в восемь часов. Во рту был какой-то мерзкий привкус, глаза покалывало. Приняла душ, оделась и вышла из дому. Улицы Виллемомбля были светлы и пустынны. По дороге на вокзал я купила шоколадное пирожное и «Матен». Пирожное съела, а газету так и не открыла. Я не могла сосредоточиться.
Когда я вошла к Эрику в палату, он что-то писал на листочках. Его нога была в гипсе и покоилась на системе блоков и гирек. Под бело-красной пижамной курткой угадывалось распухшее плечо.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Владимир Мышкин об особенностях игры в воротах
Или народный избранник по совести
Михаил Шемякин: зарисовки из жизни