Дом одинокого молодого человека

Анри, Эльза и другой водитель слушали полицейского, который им что-то объяснял. Несмотря на жару, Анри был невероятно бледен.

– Нужно идти в комиссариат.

Он взял меня под руку. Перед глазами вновь и вновь вставало лицо Эрика в тот момент, когда его сбила машина – оторопевшее лицо ребенка, беспричинно получившего пощечину, лицо униженного и физически страдающего ребенка.

Я спросилa:

— Не знаете, куда его повезли?

— В больницу. Булонь или что-то в этом роде, – ответил Анри.

— Амбруаз-Паре?

— Кажется, да.

Мы поехали в комиссариат; и пока Анри улаживал дело с инспектором, я сказала Эльзе, что останусь в Париже, потому что не могу смириться с мыслью оставить Эрика одного в больнице и не сделать для него все, что возможно. Я все время видела его глаза, молившие меня о помощи.

Эльза встала, мы обнялись.

— Мы позвоним тебе, когда вернемся в Виллер.У тебя есть телефон?

— Да.

Эльза записала номер моего телефона на обложке удостоверения, и мы распрощались.

У меня осталось совсем мало денег, и я поехала в больницу на метро. Пришлось подождать полчаса в коридоре, выкрашенном зеленой краской. Потом пришел доктор и сказал, что у Эрика сломана правая нога и вывихнуто левое плечо, но больше ничего серьезного. Я попросила пропустить меня к нему.

— Так вы Одиль? – Он внимательно посмотрел на меня.

— Откуда вам это известно?

— Вы его подруга?

— Да. Могу я его увидеть?

— Завтра. Сегодня он будет много спать, а дней через двенадцать мы его выпишем. Он еще легко отделался.

Я долго благодарила доктора, вышла из, больницы и пешком пошла до Порт-Отейля. Я шла быстро и улыбалась; впереди открывалась радужная перспектива: Эрик жив, у меня достаточно сил, чтобы помочь ему выдержать десяток дней в больнице, прикосновения и улыбки, которыми мы обменялись в машине, указывали на близость, установившуюся между нами. Вернувшись в Виллемомбль, я долго расхаживала взад и вперед по квартире, пока не заметила телефон, и подумала о матери. Найдя в бумагах номер телефона Винтерхауза, я позвонила. Трубку сняла мама. Я рассказала ей о нашем приключении, добавив, что звоню из Виллемомбля, где решила переночевать, чтобы завтра пойти к Эрику в Амбруаз-Паре. Мама спросила меня, в каком состоянии наша лавочка. Вздохнув, я ответила, что лавочка в том же состоянии, ничего не разбито, ничего не пропало. Мама спросила, когда я вернусь. Я сказала, что не знаю. Завтра или послезавтра... Все будет зависеть от состояния Эрика.