– Она, к сожалению, пустует, но...
Но они, краеведы, знают, где останавливался Пушкин. Они пишут об этом в газеты, они теребят местные и областные власти. Едут в столицу. И добиваются своего. Приходит счастливое время, и, смотришь, на доме мемориальная доска, а там и музей.
Шел по городу трубочист, а навстречу ему шла девушка. Нарядная, веселая.
Тротуар был узок, и трубочист ненароком коснулся черным рукавом белой кофты.
Глянула девушка на свою кофту – слезы так и покатились, обернулся трубочист, вспыхнул и – ни с места.
Шли по улице люди, все они думали о своем. Но теперь смотрели они на девушку, на трубочиста и улыбались, а женщины подходили к девушке и поздравляли.
Девушка была иноземка. Она никак не могла понять, что же хорошего в том, что ее белоснежную кофту испачкали. Но один прохожий знал язык ее страны и сказал ей:
– Если трубочист невзначай коснется девушки,
быть ей счастливой. Но трубочисты такие осторожные!
И высохли у девушки слезы, и засмеялась она, и все на улице засмеялись, и блеснул улыбкой трубочист, и весело зашагал своей дорогой.
Все было хорошо!
И видел я это в древнем городе Эрфурте.
Какое русское сердце не встрепенется при слове «Валдай»! Скажут: «Валдай», – и у тебя внутри колокольчики зазвенят.
Давным-давно перевелась ямская гоньба, исчезло племя ямщиков, и колокольчика, даже сувенирного, не купить в Валдае, а все равно звенит слово. Звенит, несет!
Говорят, жил-был финн Валды. Он-то и построил первый дом на Валдае. А может, и не было никакого Валды. слово это в переводе с финского – белый.
светлый, а Валдай-то куда как светел, высокое место, к небу близкое. Под взгорьем озеро, тихое, ясное. На острове бел-монастырь, патриарха Никона радение. И по-другому толкуют слово «Валдай». Мол, вола дай! По дороге-то с древних времен скот гуртами гоняли.
Так ли, не так ли? По-всякому хорошо. Катишь себе в автобусе: с.горы лётом, на гору с натугой. Тут и вспомнишь как раз детство, санки, колхозную лошадку в розвальнях... А вдоль валдайской дороги деревеньки бегут, речки льются, озера дремлют. Выползово. Лежнево. Верезай. Поглядываю на деревеньки – ни одного прозвища зазря не обронено, все по заслуге, не оспоришь. Перед Верезаем по речке Верезай – березы. Как девушки на гулянье: веселы, нарядны, улыбчивы.
Валдайская возвышенность. Всего триста метров над уровнем моря, а до чего ж величавая земля! Здесь от восторга не ойкают. Здесь сердце щемит сладкой болью, видно, сердце растет. Смотришь, смотришь в окно да и скажешь вдруг: хватит глупостями заниматься, пора делать то, что в юности задумывал, а потом отложил по занятости на когда-нибудь...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.