Тэа Тауэнтцин. «Любовь моя последняя»

Виктор понял, что теперь будет записано все, что он скажет, и слегка занервничал.

– Вы только что сказали, господин доктор, что Ахенваль ни с того ни с сего начал скандалить с женой, – продолжил допрос Фрайтаг. – Что вы имели в виду? То, что у него не было для этого никаких оснований?

– Об этом я не могу судить, – сдержанно ответил Виктор. – Я не знаю их отношений. Но у него точно не было повода для подобной агрессии.

– Речь не шла о другом мужчине?

– Я знаю только, что мужское имя было названо.

– Вы его помните?

– Фройдберг, Харальд фон Фройдберг. Госпожа Ахенваль назначила с ним встречу, записав это на листке бумаги, который Ахенваль и нашел у нее в сумочке. Он сразу же начал дико орать.

– Разве это так уж необычно? Ревнующий мужчина чаще всего орет.

– Но Ахенваль вовсе не ревновал.

– Что же это было, если не ревность?

– У меня создалось впечатление, что он просто разыгрывает какую-то сцену. Все выглядело так, будто он специально хотел оскорбить жену и выставить ее в дурном свете. Он прекрасно отдавал отчет своим словам.

– Как вы думаете, почему Ахенваль разыграл эту сцену? Чего он добивался?

– Не имею ни малейшего представления, о чем там в действительности шла речь. Может быть, ему просто нужна была ссора, – пожал плечами Виктор. – Я посторонний человек, откуда мне знать, чего добивался Ахенваль?

– Когда вы ушли из квартиры Ахенвалей?

– Около половины второго. Я ушел первым.

– А потом кого-нибудь из этой компании видели?

– Нет, никого.

– И госпожу Ахенваль тоже?

– И ее не видел.

– А ведь у нее номер в той же гостинице, где живете и вы.