«Вот бы туда, в поле!»

Воздух переливался струйками. Если б открыть окно, то, кажется, был бы слышен его серебряный звон.

В это время под окно подбежал заблудившийся козлик. Его преглупое плаксивое меканье забило речь Ижицы, уже попахивавшую патетикой. Некоторые пригнулись и заулыбались, холерики захохотали, в первых рядах окаменели, потрясенные святотатством козлика. Ижица выбрала жертву и завелась:

– Товарищ Семенковский, принимайте по утрам холодный душ. Товарищи, прекратите школярство, иначе я избавлю вас от своего присутствия.

Ее пресные серые глаза даже возмущения не могли отобразить. В любом случае они оставались скучно серыми, без блеска, без движения. Дай им немного жизни – они были бы прекрасны! К счастью Семенковского, уже терпеливо понурившего белобрысую голову, задребезжал звонок: «Голос друга!» – усмехнулся я.

Я задернул фермуар на своей потертой папке. Мне нравилось оставаться минуты две-три в пустой тихой аудитории...

Вспомнился вчерашний разговор с Эллой... Ну что такое я? Студентишка. Мальчишка. А он инженер, ему уже стукнуло тридцать, он занимает должность на телевышке, он дорого и элегантно одевается, он умеет танцевать. А я не умею. И плавать не умею. А он умеет. Элла говорила: «Этот инженер вызвал меня из общежития, объяснился, предложил руку и сердце, а я сказала: «Но у меня же есть парень!» А он в ответ: «Это я беру на себя». Тебя, значит, берет. А я ему: «Вся беда в том, что он не станет с вами разговаривать. Вы не знаете его, он пройдет, как мимо пустого места. А вам будет обидно».

Гордость за себя и за Эллу распирала меня.

Я мальчишка с молоком на губах.

Ах, какое же это счастье – быть мальчишкой!

Элла всегда говорила, что испытывает ко мне не девичье, а материнское чувство. «Хочется как сыночка обласкать, не дать обидеть. Ты доверчивый, как будто не жил среди людей. Хорошо, что ты попал на меня».

Я вышел из аудитории и тихонько шел по аллее в общагу.

– Эй, широкие плечи, вы загородили всю аллею, и людям негде пройти.

Это Элла.

Ее васильковое платье трепыхалось у колен. Голубые глаза, несомненно, пребывали в родстве с небом. Маленькие руки взлохматили мне волосы:

– Сейчас модно, чтоб на макушке вихры торчали.

А смотреть на девушек так нежно не модно.

Мы шли, и я никак не мог придумать, что бы такое сказать умное и возвышенное. В первые дни знакомства с ней я совершенно терялся и нес ахинею. И только без нее произносил прекрасные внутренние монологи.

Я хмуро шел, придумывая, что бы сказать.

– Ты не в духе? А я хотела рассказать тебе о новом сопернике...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• …
• 28
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.