– Я вынужден купить эту... как ее... шпагу.
Об Элле говорили, что она самая красивая девушка в институте.
Сзади засигналил «Москвич». В машине прямо-спинно сидела Ижица. На лице ее были написаны следующие мысли: «Так вот оно что! Вот что испортило способного студента!.. И о чем они могут говорить? Ходят, ходят, а ведь пустота одна...»
«Дорогие мама и папа! Посылаю вам свое стихотворение.
КОНИ И неистовствует кровь, Кровь коней в крылатом беге, И волнуют сердце вновь Ветрогривые и пегие! Говорил отец мне:
«Ты Так остаться можешь неучем.
Лошадям крутить хвосты
В век твой будет вовсе незачем».
Под замок мое седло
С недоуздочком потертым...
А меня опять несло
К дорогим моим мухортым.
Что ни ночь, в поля смотрю,
Воду пью в дубовом желобе,
Снится мне: летят в зарю
Кони-ветры, кони-голуби...
Обещают опубликовать в городской газете. И еще я отдал им самое первое стихотворение – «Ромашки». Только вы пока никому не рассказывайте, а то не напечатают, и я только опозорюсь».
В этот вечер Маноле отдавал душу трубе. Каждый вечер он играл то на цимбалах, то на флуере, то на скрипке, то на баяне. В комнате сидел богатырь-детина. Он привез нам ведро вина. У шофера-виновоза всегда наберется ведра два осадков. Сначала пили по стакану хорошего домашнего вина. Потом подсели к ведру. Вскоре за столом стали громко разговаривать, оживленно жестикулировать. Шофер медленно жевал соленую брынзу и снисходительно помалкивал.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.