– А кто его знает? По мне будто четыре года прошло с тех пор, как она от нас уехала, а не четыре месяца.
Мне показалось, что голос у старика дрогнул.
Утром я проснулся от голоса хозяина – сват будил дочку.
– Слушаш, а Слушаш, проснись, пора бы тебе вставать!
Надо же, когда она успела прийти? Слушаш, оказывается, тоже спала неподалеку от юрты. Видать, поздно вернулась, раз никак не хочет подниматься. Старик продолжал настаивать:
– Доченька, дома воды ни капли не осталось. Сват молодой к нам приехал, тут дел невпроворот, барашка надо успеть зарезать. Да старуха еще расхворалась не вовремя.
Сват махнул рукой и, что-то бормоча себе под нос, стал подниматься вверх по косогору.
Солнце, оказывается, уже поднялось над ущельем. Я встал и быстро оделся.
Слушаш сидела одетая возле своей постели. Она увидела меня, улыбнулась и слегка кивнула головой, я заметил, что лицо у нее все еще сонное.
Из юрты, потягиваясь и кряхтя, вышел старик табунщик. Он увидел Слушаш, перестал потягиваться и заговорил елейным голоском:
– Здорова ли ты, милочка?
Слушаш даже не взглянула на него, она достала из-под подушки аккуратно сложенный капроновый платок, легко повязала его на шее, встала и пошла к земляному очагу.
Она обошла вокруг очага, – видимо, искала ведра – и, не найдя их, зашла в юрту. Старик в это время молча уходил к склону горы, где паслись наши стреноженные кони.
Скоро Слушаш, позванивая ведрами, вышла из юрты, она посмотрела на меня и улыбнулась. Мне показалось – радостно. А может, она всегд так улыбается. когда ей неловко.
– А разве вы не пойдете к Каменскому ручью, Мейрам? – Голос у Слушаш был звонкий.
Я почему-то растерялся и не сразу ответил – уж очень мне понравилось, как она произнесла мое имя. А Слушаш повернулась и пошла по тропинке, которая уходила от юрты вниз, за поворот ущелья. У порога юрты осталось еще одно ведро, я подхватил его и пошел догонять Слушаш.
Какое-то время мы шли молча – Слушаш впереди, а я поспевал за ней шагах в четырех. Я все никак не решался заговорить, когда она вдруг обернулась и сказала:
– А я ведь вас знаю, Мейрам. – Теперь мы шли рядом, и я только сейчас заметил, как красиво развевался на шее Слушаш голубой платок, до чего же он шел ей – особенно когда она улыбалась. – Я с подружкой села в автобус возле ЦУМа, а потом вошли вы с какими-то парнями. Подружка мне вас и показала, она с вами в одной школе училась. Я хотела подойти, да постеснялась чужих парней.
Слушаш немного смутилась, а у меня на душе стало вдруг светло и радостно, будто мы уже давно знаем друг друга, только просто долго не виделись.
– А вы поступили? – спросил я как можно приветливей.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.