Придя к такому выводу, Сергей Ильич принялся за почту. Его ждали письма из Белоруссии и Литвы. Трабский сельсовет Ивьевского района Гродненской области извещал, что интересующий Инюрколлегию Бучинский Михаил Степанович в населенном пункте Троки не проживал и не проживает. Из населенных пунктов Тракай Игналинского, Швенченского и Вильнюсского районов Литвы уведомляли, что человек по фамилии Бучинский Михаил Степанович в актах записи о рождении или смерти не значится.

С самого начала слабо веривший в версию «Троки — Тракай», Сергей Ильич спокойно подшил эти бумажки в дело и распечатал последний конверт — из Москвы, из Инюрколлегии. Письмо сообщало, что «...нами получен телекс от фирмы Стрезера, что в Кливленде (США) найден человек, американский украинец, который в годы войны был офицером армии США в Европе. С 1945 по 1950 год он работал в американской оккупационной зоне Германии в лагере перемещенных лиц. Он заявил, что знал человека по имени Александр Бучинский, который был вывезен немцами в Германию, а затем в числе других передан американцами советским властям для репатриации на родину. Мы сделали запрос в соответствующие органы. Поищите среди бывших партизан людей, возможно, знавших Александра Бучинского, брата наследодателя...»

Очень уж не хотелось Сергею Ильичу обращаться к Кухарю, но это, пожалуй, единственно возможный путь узнать что-либо об Александре Бучинском, если он действительно был связан с партизанами.

Сергей Ильич снял трубку и позвонил Кухарю. На другом конце отозвался равнодушный женский голос:

— Приемная.

— Юрия Кондратьевича, пожалуйста, — сказал Сергей Ильич.

— Как сказать ему, откуда звонят?

— Голенок из Инюрколлегии.

— Подождите у телефона.

Сергей Ильич слышал в трубке шорохи, позвякивание, потом что-то щелкнуло, и Кухарь спросил:

— Сергей?

— Да.

— Когда я могу к тебе зайти?

— У меня сейчас народ, из районов приехали. А в пять\5юро обкома. Давай завтра к девяти. Сможешь? С утра лучше всего, потом суета начнется.

— Хорошо. Только предупреди секретаршу, чтоб я не торчал в приемной.

— Не беспокойся...

Трубки они опустили одновременно.

32

К одиннадцати Скорик вызвал Теодозию Петровну на допрос. Договорились, что Щерба подойдет к половине двенадцатого, когда Скорик немного «разговорит» Теодозию Петровну.

Теодозия Петровна пришла ровно в одиннадцать.

В половине двенадцатого явился Щерба. По скучному лицу Скорика понял, что дело шло со скрипом.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 13
• 14
• 15
• 16
• 17
• 18
• 19
• 20
• 21
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.