В тот же вечер, в половине одиннадцатого, Ярослав Романец, выйдя из подземелья Армянского собора, звонил из автомата директору архива. Надежда Францевна устала ждать этого звонка, нервничала, в душе ругала Романца, что он так долго возится. Но, будучи человеком степенным и по-старомодному, как считали ее подчиненные, справедливым, она постаралась осадить себя, понимая, что отправила Романца в сырые подвалы собора не семечки лузгать.

— Ну что, Ярослав Федорович? Как вы там? Намучились?

— Все на месте, кроме одной папки, — ответил Романец, глядя сквозь стекло будки на темную пустынную улицу.

— Какой именно?

— Что-то из военных лет, — ответил Романец и по памяти назвал полный текст архивной ссылки: номера фонда, описи и дела.

— Оригинал или копия?

— Оригинал. Так, во всяком случае, указано в описи, которая у меня.

— Придется оттуда забрать все ящики, — задумчиво, как бы размышляя, сказала Надежда Францевна. — Но куда? Ума не приложу, всюду теснота.

— Это уже, надеюсь, не моя забота, — произнес Романец. Справа стекло в будке было выбито, и он наблюдал, как собачка размером с котенка, спущенная женщиной с поводка, резво и радостно подпрыгивая, носилась от дерева к дереву, обнюхивала комель, а потом изящно задирала лапку. — Зачем спешить? Пришлите сюда завхоза, пусть набьет на дверь хорошие переплеты, поставит новые замки, — посоветовал Романец, заранее зная, что ящики отсюда она уберет. — Я могу идти спать?

— Да, конечно, Ярослав Федорович, — вздохнула огорченно Надежда Францевна и положила трубку.

Он усмехнулся и вышел из будки.

20

Инспектор уголовного розыска был зол. Сейф полон незаконченных дел: разбой, квартирные кражи, четыре угона автомашин, этапирован рецидивист, заявивший уже в колонии, что три давних нераскрытых грабежа совершил он, хотя сел по другим делам, а когда этапировали сюда, выяснилось, что это самооговор. Есть любители прогуляться в родной город хоть таким путем. И тут на тебе — опять возникли мальчишки, укравшие водку! Вроде закончил с ними, передал следователю, тот написал уже обвинительное заключение, а теперь придется притормозить: заявление из облархива об исчезновении какой-то папки с бумагами. Мальчишек надо будет опять допрашивать. Отпущенные до суда под личное поручительство родителей, они сейчас сидели в коридоре, испуганно гадая, что произошло, почему милиция вновь заинтересовалась ими.

Надежда Францевна впервые посещала милицию. Поразили убожество кабинета, цвет и обшарпанность стен в коридоре, слишком громкие голоса в дежурке, грохот сапог по грязному полу, смешавшиеся запахи хлорки, табачного дыма, пота. Сидевший напротив нее человек в штатском, которому на вид можно было дать лет сорок, то ли уставшим, то ли безразличным взглядом еще раз прочитал заявление, напечатанное Надеждой Францевной на бланке, перевернул его зачем-то, хотя на обороте бумага была совершенно чистой, и опять положил перед собой.

— Что находилось в этой папке? — спросил он.

— Документы.

— Я понимаю, что не конфетные фантики.

— Штабные документы партизанского отряда «Месть». Оригиналы. Я их не видела, но так значится в описи.

— Надо полагать, что для нынешних времен никакой военной тайны они не составляют?

— Думаю, нет.

— Кому же эта папка могла понадобиться?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 21
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.