— Не лезь. Мало ли кто это был... Нам с ним путаться ни к чему...
— Вы что там, собеседники? — посмотрел на них следователь. — Еще набеседуетесь, времени будет достаточно.
— Мы видели в подвале еще одного, — не выдержал младший.
— Ишь, «еще одного»! Это кого же? — недоверчиво сказал следователь.
— Не знаю. Пришел с фонариком, покрутился и ушел.
— Хватит сочинять! Садись в машину! — В голове у следователя почти сложилось несложное обвинительное заключение, ему мешали посторонние разговоры, отвлекали, да и вникать в них не имело смысла, когда все уже в этом заурядном деле стало на свои места... — Поехали! — скомандовал он, и «уазик» покатил по брусчатке.
С отбором документов для передачи в соседнюю область Ярослав Романец провозился две недели. Теперь гора папок почти заполонила его комнатку и еще одну, в конце коридора, где стояла газовая плита и куда сотрудники приходили вскипятить воду в коллективном белом чайнике с облупившейся эмалью. Романец несколько раз проветривал помещение, но специфический запах старой, иссохшей бумаги и микроскопической пыли еще не выветрился, сухо щекотал в носу. До сих пор ныла поясница. Чтобы как-то создать равновесие в душе, Романец ухватился за «Избранные жизнеописания» Плутарха, за книгу, которую можно перечитывать с начала, с середины или с конца; она освобождала его от ощущения присутствия в душе прочих забот. Он даже притащил Плутарха на работу и, плюнув на все, полдня читал.
Телефонный звонок прервал его на понравившихся строчках.
— Ярослав Федорович, зайдите ко мне, пожалуйста...
Когда он вошел, Надежда Францевна встретила его. стоя за столом; аскетическое лицо ее было сейчас похоже на маску.
— У нас неприятности, — не садясь, а значит, непредлагая сесть и ему, сказала она.
Он выжидательно промолчал.
— Мне звонили из райотдела милиции. Взломали двери нашего хранилища в Армянском соборе. И не только двери. Вскрыты ящики. Какие-то хулиганы. Прошу вас оставить все дела, нужно немедленно пойти туда и по описям проверить, все ли на месте. — Она сделала паузу и пристально посмотрела на него.
— Сейчас? — бесстрастно спросил он.
— Немедленно. Вечером позвоните мне.
— Вы будете здесь?
— Да, я буду ждать вашего звонка.
Романец направился к двери, но она остановила его:
— Две недели тому назад я передала вам запрос из Инюрколлегии. Вы до сих пор не приготовили эту справку. Не имея ее, они задерживают кого-то, а те, в свою очередь, кого-то, начинается цепная реакция безделья... В итоге кто-то страдает. Вы никогда не страдали?
— Вы же знаете, чем я был занят, Надежда Францевна, — как можно миролюбивее ответил Романец...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Отклик на очерк И. Кононова «У матросов есть вопросы»