21 октября 1945 года родился Никита Михалков Интервью режиссера для «Смены»'88

Фото: Reuters

«Зарубежные медики установили, что напряжение кинорежиссера в съемочный период по своей интенсивности следует сразу же за нервными перегрузками летчика-испытателя». (Из газет.)

— Хорошо, — наконец соглашается Никита. — Больше откладывать не будем. Вот прямо сейчас садимся и спокойно обо всем поговорим.

И я мысленно прикидываю: до гостиницы час езды; начнет шофер гнать — уложимся минут в сорок. При любом варианте «поговорить обо всем», конечно же, не успеем. Но делать нечего. Начинаю отбрасывать вопросы, ответы на которые примерно знаю. Нашему знакомству-то лет двадцать. Даже снимались в двух фильмах, а уж говорено-переговорено...

Значит, так. Сначала Никита Михалков учился в музыкальной школе. Классе в седьмом-восьмом бросил. Поступил в обычную школу и театральную студию при Театре имени Станиславского. Тогда же начал сниматься в кино. В массовках. «Солнце светит всем», «Тучи над Борском», «Приключения Кроша». Первую большую роль — одного из главных героев фильма «Я шагаю по Москве» — получил в восемнадцать лет. В тот же год поступил в театральное училище имени Щукина. На четвертом курсе был из него исключен.

— Никита, за что же тебя так?

— За съемки в кино. Студентам нашего училища это было строго запрещено. Меня все предупреждали, предупреждали, а я все снимался, снимался... Наконец, на четвертом курсе меня вышибли.

— Это было справедливо?

— Да, справедливо. Так я считаю сейчас, примерно так же думал и тогда. Дело в том, что кино, как правило, портит молодых актеров. Еще не установившиеся в мыслях и вкусах, не окрепшие в своем профессиональном мастерстве, они очень часто попадают к бездарным режиссерам, а это опасно, так как может сказаться на их дальнейшей работе. Правда, мне лично в этом плане повезло, так как я снимался у хороших режиссеров. Однако это, я считаю, не могло быть оправданием. Есть дисциплина, единая для всех: что запрещено одним, должно быть запрещено остальным. Так что на месте ректора я поступил бы точно так же. Но, с другой стороны, и до меня за те же самые грехи многих студентов выгоняли из училища, но до конца так никого и не выгнали. То есть вывешивали приказ об отчислении, студент шел к ректору, каялся, просил прощения, обещал больше так никогда не делать, его прощали и восстанавливали. Меня тоже никто не собирался выгонять всерьез. Мне тоже предлагали пойти повиниться. И я бы обязательно так и поступил, если б уже тогда не решил переходить на режиссуру. Воспользовавшись своими печальными обстоятельствами, я забрал в училище документы и сразу же перешел на второй курс режиссерского факультета ВГИКа.

— Потеряв на этом два года...

— Как сказать. После училища мне надо было бы три года отработать актером, и как сложились бы в дальнейшем обстоятельства — неизвестно. А тут я попал в мастерскую замечательного кинорежиссера Михаила Ромма. Понимаешь, самого Михаила Ромма! Так как общеобразовательные предметы мною были сданы, у меня оказалось много времени, чтобы глубже заниматься будущей профессией и одновременно самому сниматься в кино. Ромм против этого не возражал: во-первых, я занимался кино, а во-вторых, не страшно, если бы меня испортили как актера, готовился-то я в режиссеры.

ВГИК я окончил в 1971 году и был зачислен в штат «Мосфильма». Стал готовить фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих», но тут пришла пора идти служить в армию. Попросился на Камчатку, на флот. Так что к работе над картиной смог вернуться только в 1973 году...

— И с тех пор снял восемь полнометражных художественных фильмов. Это много или мало?

— Для условий нашего кинопроизводства восемь фильмов за тринадцать лет много. Даже очень много. Чтобы стало понятно, расскажу о своем девятом полнометражном фильме, о котором мало кто знает. Моей дипломной работой была трехчастевая картина «Спокойный день в конце войны» по сценарию, который мы написали с Рустемом Ибрагимбековым. Это одновременно смешная и трагическая история, в конце которой погибает ее главный герой. Сценарий «тянул» на полнометражный фильм. Но запускать студента-дипломника с полнометражным фильмом не имели права. Вернее, не хотели, не могли, и вообще не полагалось. Поэтому мы решили, что за те сроки и те деньги, что нам отпустили на обычную трехчастевую дипломную работу, мы снимем полнометражный фильм.

— Сумели?

— Сумели. Там был очень хитро придуман сценарий. Очень локальная история. Всего два актера: Наталия Аринбасарова и Сергей Никоненко. Несколько человек массовки. Все предельно скромно, ничего лишнего. Снимал картину наш замечательный оператор Дмитрий Коржихин, увы, уже покойный. Он был намного старше меня, что, однако, не мешало нам дружить.

Работали все мы с удовольствием, и я гарантирую, что у нас получился вполне достойный фильм. Говорю это смело, потому что таким было не только мое мнение, а мнение всех, кто его видел. Тем не менее на сдаче фильм «зарезали».

— Почему?

— Если бы принимавшая его комиссия поступила иначе, она тем самым признала, что можно снимать гораздо быстрее и дешевле, чем это делалось ранее. Короче, мои коллеги очень спокойно, но вместе с тем вполне определенно предложили мне сократить картину до положенных диплому размеров.

— Почему же производству выгодно, чтобы фильмы снимались дорого и длинно?

— Нет-нет, производство в этом не заинтересовано. Просто нет никакой заинтересованности в обратном. Представим обычную ситуацию. Директору картины дают сценарий и говорят: скажите, сколько вам потребуется денег для съемок? Он тщательно все просчитывает, видит, что нужно 480 тысяч, и поэтому, естественно, просит пятьсот, чтобы иметь какой-то страховочный запас. Эти расчеты проверяются, обсуждаются и чаще всего в таком виде и утверждаются. Однако если бы руководство студии спросило директора, сколько вам потребуется денег на съемки, если бы вам разрешили их тратить наличными, расплачиваться так, как вы сами считаете нужным, иными словами, быть действительно хозяином картины, я уверен, он попросил бы только сто, ну, максимум двести тысяч и, главное, смог бы в эту сумму с успехом уложиться.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

читайте также

• Чеховская нота, №1202, июнь 1977, Алексей Каплер
• Профессия – режиссер, №1335, январь 1983, Леонид Плешаков

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.