Не стрелять!

Юдин молчал, ничего не соображая.

— Ну, крикни разок... Да крикни-крикни, не бойся!

— А-а! — закричал Солдат-Юдин, и в голосе его оказалось страха значительно больше, чем он ожидал.

Но Свинцов не дал ему поразмыслить над этим. Он быстро выхватил из-за пояса пистоль и ткнул дулом Юдину прямо поддых. Крик в Солдате-Юдине сразу прекратился, он почувствовал боль, застрявшую где-то в желудке икоту, невозможность вздохнуть, как будто в баньку накачали безвоздушное пространство... если только так можно выразиться.

Солдат-Юдин согнулся, сел на Лавку. А Свинцов стоял над ним и ждал. Наконец, Юдин вздохнул, вернее, всхлипнул. И сразу слезы потекли у него из глаз.

— Плачешь? — сказал Свинцов. — Правильно! Сейчас будешь отвечать на мои вопросы. Не ответишь — заплачешь сильнее. Первое. Где ты взял этот револьвер?.. Ты же бандюга, понял? Я же тебя здесь вообще имею право сгноить! Ты знаешь, что положено за хранение оружия?! — И вдруг рявкнул: — Где взял?!

Отчего-то Солдат-Юдин не стал говорить про Славку, про сорок рублей. Может быть, ему стыдно было признаться, что он своровал у своего же соседа... А может, побоялся кары Свинцова: мол, почему сразу не понес мне, а сперва какому-то Славке?

Солдат-Юдин закончил свое полуправдивое повествование, и наступила тишина.

Свинцов стоял, размышляя. Юдин теперь был при нем — так себе, информация к размышлению. Казалось, Свинцова заинтересовал рассказ. Но как поступить, он все же до конца не знал.

— Зачем ты его вообще воровал?

Опять у Юдина готов был правдивый мопедный ответ. И как-то так он еще верноподданнически намекнул, что вот, мол, хочется гонять по дорогам, как Виталий Иванович.

— Ну, что ж, молодец, умный парень... — Свинцов прищурился. — Это знаешь, сколько стоит?.. — Он потряс пистолем около юдинской физиономии. — Да ты когда из колонии выйдешь, сразу пойдешь на пенсию! — И вдруг совершенно изменил тон: — Что же ты мне без патронов подсовываешь? Чего я им буду делать? Гвозди заколачивать?

Неожиданно Юдина осенило со страху:

— Да сюда же от мелкашки небось подойдут. В школе у нас в тире...

Свинцов быстро отщелкнул собачку: стал рассматривать гнезда в барабане, куда вставлялись патроны.

— Подойдут они, не подойдут, ты, пиявка, мне советы давать не смей! Но в принципе мысль не слабая! — Он сунул пистоль за пояс. — Все! Сиди здесь! Я же должен проверить эту твою байку... Может, ты все наврал, может, тебя сразу в милицию, с родителями?

Потом Солдат-Юдин услышал, как Свинцов задвинул тяжелую щеколду, походил еще, повозился чего-то. Завел мопед и поехал — звук отдалялся, сперва звонко, а потом глухо слышимый. А потом пропал насовсем.

И ничего теперь Солдат-Юдин не мог понять в своей глупой жизни!

Виталий Свинцов гнал мопед, все время чувствуя, как скользкая дорога норовит убежать из-под колес. Но Свинцов был слишком умелым водителем, чтобы допустить это. «Существуют такие ситуации, когда человек не имеет права даже ногу сломать» — так сказал кто-то умный. И Свинцов это запомнил.