Я лежу на больничной койке. Надо мной высокий белый, чуть куполообразный потолок. Большие окна раскрыты, и легкие занавеси, просвеченные с улицы, под напором воздуха бесшумно вздуваются, словно паруса. В палате много людей, но их не слышно. Изредка прокурсирует какой-нибудь старикан в пижаме, шаркая шлепанцами, потом вернется, неся в руках бутылку кефира... Боль в животе не утихает. Мне больно. И, главное, досадно, что все так нелепо получилось.

Уехали на курорт родители — кататься на «России». На неделю я взял отпуск в институте, где работал лаборантом для стажа. В первый же вечер пошли с Галкой в кафе. И вот этот проклятый приступ... В кафе было жарко и душно. Мужчины сидели в распашонках и изнывали от жары. А я — в новой голубой водолазке, которую выменял недавно у Генки. Я сидел в своей водолазке, модерный и элегантный, и было мне очень худо. Сколько времени я лежу здесь, в этой палате? Если верить часам, всего полчаса. Может быть, часы стоят?

В коридоре слышен какой-то скрип. Открываются настежь обе половинки двери, словно к царскому выходу, и в комнату въезжает столик на колесах. На столике миски с едой. Тележку эту толкает сзади тетка такого роста, что столик на колесах ей чуть ли не по плечо. Тетка толстая — вроде бочонка или тумбы. Белый халат едва сходится на спине. Где-то в районе бывшей талии он перехвачен тесемкой. «Ноги у женщины должны составлять половину от туловища», — говорил мне Генка. Его выгнали из художественного училища за профнепригодность. Но про женщин он запомнил.

Тетка — этот Тяни-Толкай — останавливает свою телегу и гнусавит с улыбочкой:

— Козлятушки-ребятушки, ваша мать пришла, молочка принесла! — Спасибо, тетя Нюша! — отвечают «козлятушки».

— Ай новенького положили? — говорит эта «козлиная мать», кивая в мою сторону.

Подходит.

— Что? Животик болит? Болит ли у меня «животик» ?!

— А вот я тебе льду принесу! Хороший ледок, свеженький! Сестра-то была? Палец колола?

— Колола.

— Это, значит, анализ крови! То-то я ее встренула на лестнице. Спасибо, хоть «встренула»!

За дверью слышны шаги. Щелкает выключатель, загораются молочные шары ламп под потолком. К постели подходит мужчина в расстегнутом халате, с туго закатанными рукавами, под халатом — белая майка-безрукавка. Руки у мужчины мощные, волосатые. Садится на край кровати. Жмет пальцами живот, точно продавить хочет. «Нажимаю — болит?» «Отпускаю — болит?»

— Будем оперировать, — произносит строго.

— Оперировать?! Нет, мне нельзя, — говорю.

— Это почему же?

— У меня... соревнования по плаванию. Мужчина отрицательно качает головой.

— Соревнований не будет.

— Ну, тогда...

— Что еще?

— Еще... чемпионат Европы.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 14
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.