«Ну вот, снова!— сказал тогда Дэвид.— Что я такого сделал? Ведь ничего с ней не случилось!» Бледная как смерть, Джулия лежала в кресле, он стоял около нее. В разговор между матерью и Дэвидом Джулия не вслушивалась. Она не понимала, что пустили ее с Дэвидом ради того, чтобы она за ним присматривала, и мать теперь об этом жалеет. Джулия не могла сейчас думать ни о чем, кроме мальчика.

В понедельник в газете появляется заметка о беспорядках у отеля «Форум»: «Четырнадцать ранено, трое серьезно». Всего лишь крошечное сообщение рядом с объявлением о продаже автомобиля. Только чтобы заполнить место, а то бы и не сообщили. Среди раненых прохожие.

Джулия задумывается: что значит «раненых»? Потерявших руки или ноги, истекающих кровью? Пластиковой пулей можно даже убить. Почему мальчик убежал? Мальчики его возраста участвуют в борьбе. Они учатся делать осколочные и зажигательные бомбы, а когда становятся старше, то и стрелять. Или, может, что-нибудь такое делает кто-нибудь у него в семье? Что он ей говорил, когда они спрятались в разрушенном доме? Почему она не может этого вспомнить и не знает даже, попали в него или нет? Почему она смотрела на черный ствол винтовки, а не на мальчика? Целый водоворот вопросов — и все, что тогда было, в нем кружится. И Джулия тоже кружится и не может ни за что ухватиться...

— Выбрала бы тогда куклу,— злорадствует Билл.— А то ведь ничего не получила — ни куклы, ни музыки.

Он отдал куклу без пальцев на ноге одной из своих сестренок. Джулия видит в окно, как та гордо с ней разгуливает. Дэвид и Билл забыли о своей ссоре. Дни и вечера проводят вместе на улице. Мать Джулии это очень пугает.

— Билл не очень хорошо ведет себя, Джулия,— говорит она шепотом.— А отец его террорист, убийца.

Когда однажды вечером в католическом районе Шорт-Стрэнд взрывается бомба, Дэвид говорит спокойно:

— Так им и надо.

Мать дает ему пощечину.

— Так надо, мерзавец? Я вижу, ты забыл, как погиб твой отец?

Вспыхивает ссора, и Джулия выскальзывает из комнаты.

Через чердачное окно она видит зарево разгорающегося пожара. Может, там гибнут сейчас католики. Может, у них короткие волосы и на лице веснушки. Ей теперь кажется, что все католики именно такие. Она уходит от окна и, плача тихонько, залезает в постель.

Когда утром она спускается вниз, Дэвид и мать уже позавтракали. Это видно по крошкам на тарелках и по грязным чашкам. На ее красивой тарелке лежит письмо. На конверте округлым ученическим почерком выведено ее имя. Название улицы написано с ошибками. Удивленная, Джулия разрывает конверт. Внутри листок, и на нем тем же самым почерком написано: «Привет, Джулия — если ты Джулия на самом деле! Мы должны увидеться еще. В субботу, 8 января, около Оперы — тебе удобно? Надеюсь, ты благополучно добралась домой? Со мной все хорошо. До свиданья. Кевин (Джереми)».

Она садится и перечитывает письмо. Сердце ее начинает биться сильно-сильно, потому что, наконец, до нее доходит: его зовут Кевин и он не ранен.

Перевел с нидерландского Ростислав Рыбкин

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.