И все-таки я верю…

И вот под этим знаком все время приближающейся смерти, под беспрерывный рев сверхскоростных бомбардировщиков, которые прочерчивают небеса над всем миром и время от времени падают то в Испании, то еще где-нибудь, под грохот войн, которые то и дело напоминают о том, что гроза за горизонтом, совсем недалеко,— под этим знаком растет эта здоровая, такая рослая, такая крупная молодежь.

И нетрудно заметить, что это накладывает печать на все ее существование. Один английский молодой человек, как раз из «поколения икс», ответил в анкете на вопрос: «Где вы собираетесь жить?» — «Только не в Лондоне, потому что если бомба упадет, то непременно на Лондон. Я где-нибудь подальше».

Таких ответов много. «Чем вы собираетесь заниматься?»— «Хочу быть официантом: обеспеченные чаевые и всюду найдешь себе место для работы. Уеду в какой-нибудь тихий уголок».

Одна прекрасная немецкая девушка, студентка первого курса, ответила на вопрос, как они живут, так: «Мы оптимисты, — сказала она,— мы и мои друзья. Мы хотим жить хорошо и весело и думаем прожить жизнь свою хорошо. А что касается всех этих проблем с перенаселением, с тем, что кончатся скоро запасы нефти или питьевой воды, то нас это не волнует: ведь мы не доживем до этого времени, мы не рассчитываем столько прожить. Война-то будет гораздо раньше».

Вот так и живет эта европейская молодежь. Живет в недоверии к взрослым, к тем, кто сделал мир таким шатким и странным.

У них свои танцульки. Если вы хотите попасть на эти танцульки, то нужно приходить туда с осторожностью, а то выгонят. Не любят они, когда на них смотрит посторонний глаз. А танцы — в общем, ничего особенного.

В Западной Германии появились молодые люди, которые ничего не хотят. Они спят где попало, едят что попало. И вот когда у них брали телевизионное интервью, ответы были примерно такие:

— Вы что, вот здесь и живете (а рядом — развалины дома)?

— Ну, хотя бы здесь, а что?

— Вы работаете где-нибудь?

— А зачем?

— Вы учитесь где-нибудь?

— Нет.

— Ну, а что же вы делаете?

— А тебе какое дело? Вы что, меня снимаете?

— Снимаем,— сказал телевизионный репортер.

— Ну, снимайте.— Молодой человек показал камере язык.

— Все-таки, на какие средства вы живете? Что вы едите?— спросил репортер.

— Идите к черту, что ем, то и ем. Не хочу я с тобой объясняться, ничего не хочу.— И ложится обратно около своей сумочки, в которой все его имущество.

Разная бывает молодежь, очень разная. Одни устраивают антивоенные демонстрации, другие устраивают грандиозные побоища, бьют витрины. Но, как это ни странно, иногда это те же самые молодые люди. Вчера демонстрировали, сегодня бьют витрины; вчера участвовали в сидячей забастовке протеста, которая, кстати, в одном из американских городов продолжалась двое суток, а сегодня устраивают мотоциклетный набег на соседний город с грандиозным скандалом и побоищем. И в том и в другом участвовали одни и те же юноши.