Гуськов яростно сжимал кулаки.
— Он ненавидит это добро! Это отвлеченное, несуществующее добро!
И, обхватив голову руками, он стонал, что означало у него рыдания:
— Варюша, Варюша…
Если его спросят: «Что вы знаете по настоящему делу?», о, он найдется, что им бросить!
Гуськов поднимал голову.
Он им крикнет одно только слово «все»! Он знает все от момента зарождения и до самого взрыва.
Он скажет им, что преступная организация, существующая для ниспровержения религии, законов, нравственности, носит название современного общества. Преступная, конспиративная организация, где есть свой тайный предательский язык, старательно изучаемый со школьной скамьи…
Пусть его арестуют. О, он скажет на суде! Он швырнет им в лицо свой собственный приговор, беспощадный, уничтожающий. Он будет их бить, как хлыстом.
К ночи Гуськов ослабел. Ноги его не слушались, и он сидел неподвижно в кресле.
Уже поздно, в то время, как он задремал, кто-то позвонил у парадного.
Он слышал заглушенный голос за дверью:
— Телеграмма!
И ничего не понял, когда прихожая и соседняя комната вдруг наполнились мягким звяканьем шпор и незнакомыми голосами.
В кабинет вошел военный, и Гуськов смутно угадал в нем жандарма.
Что-то хотел сказать и не мог припомнить. Только чувствовал себя маленьким и беспомощным, внезапно съежившимся.
Безотчетный страх поднимался изнутри.
Схватят, уведут…
Хотелось всхлипывать и просить пощады.
Жандарм о чем-то говорил. Вошли еще.
В 4-м номере читайте о женщине незаурядной и неоднозначной – Софье Алексеевне Романовой, о великом Николае Копернике, о жизни творчестве талантливого советского архитектора Каро Алабяна, о знаменитом режиссере о Френсисе Форде Копполе, продолжение иронического детектива Ольги Степновой «Вселенский стриптиз» и многое другое.
Отрывок из романа. Перевод с японского - И. Логачев, С. Логачев
Рассказ. Перевод с английского Виктора Вебера
Почему ученый РАН не может жить без экстремальных путешествий
Эволюция женской теннисной одежды
Ноябрь 2008