Рита положила ладонь на мою руку и спросила тихо:

– Стас, а ты доволен своей жизнью? Своей работой?

– Я делаю то, что умею.

Рита быстро взглянула на меня:

– Твоя работа требует особого умения?

И я допил свой кофе, отставил чашку, посмотрел на струйки дыма от ее сигареты – голубовато-серые, текучие.

– Да. Думаю, что требует.

– А в чем же оно, это умение?

Я откинулся на стуле, с прищуром смотрел на нее – когда-то такую близкую, неотторжимую, часть меня самого, самую главную, самую важную часть моего существа, а теперь навсегда оторванную очень здоровым, равнодушным человеком, бегающим по аллеям санатория трусцой. Почему-то он представлялся мне похожим на мерина.

И бушевали во Мне два чувства – твердая решимость не говорить с ней ни о чем и острая потребность рассказать ей все. И эти чувства сшибались во мне, как недавно бились грудь в грудь на плацу Юнгар и Шах. И битва чувств была ненастоящая, понарошечная, без злости...

– Все люди смотрят друг на друга мельком, как мы смотрим на часы: большая стрелка – вверх, маленькая – вниз, все понятно – шесть часов: А сыщики как часовщики: их интересуют не столько стрелки, сколько система шестеренок и пружин, образующих часы...

– Рита настойчиво спросила:

– Что же для этого надо уметь? Быстро думать? Много помнить? Внимательно слушать? Хорошо стрелять?

– Наверное. Наверное, это тоже надо... А главное... Как бы это сказать... Надо уметь удариться сердцем о чужую беду...

А из репродуктора летели над нами огромные порции торта-мороженого. Целые айсберги мороженого погребли под собой шум и гомон столовой, Мы были с Ритой одни в этом буране из мороженого, и, чтобы лучше слышать, она наклонялась ближе ко мне.

– Да-да, Рита. Ничего здесь не попишешь, работа у нас особая...

– И ты счастлив?

Как хорошо, что нас закружила мороженная метель, что мы только вдвоем, что нас никто не слышит! Как хорошо, что так много музыки в кинофильмах, что она такая громкая...

И смех у меня, наверное, не очень натуральный:

– Эх, Рита, Рита! Это же несерьезно! До конца, во всем и всегда может быть счастлив только слабоумный. У меня полно своих огорчений, забот и тревог. Но я делаю дело...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.