Однажды утром Метерлинков вызвал меня:

— Слушай, парень, эта картошка, которой мы питаемся, выкопана руками работников местного кооператива. Но в кооперативе нет лишних рук, поэтому решено организовать отдельную ученическую бригаду для сбора картофеля. Смотреть за вами там будет некому, так что я выбрал самых верных ребят. А теперь беги собирай вещи, скоро грузовик придет. И не забудь 'одеяло...

— А помидоры? — спросил я с болью в голосе, имея в виду Соню.

— Помидоры? Для помидоров народу хватит.

Я отправился за своим багажом, вошел в спортивный зал сельской школы, где нас разместили, затолкал все в сумку, в глаза мне бросился крюк, на котором обычно висела гитара, — ее не было. Собрав вещи, я побежал обратно под навес и остановился рядом с Соней. Рассказал ей все как есть. Она поглядела на меня своими огромными глазами, губы ее дрожали.

«А я?» — казалось, спрашивали эти глаза и губы.

— Осталось еще только две недели, — ответил я на невысказанный вопрос, кинулся бежать, швырнул сумку в кузов, сам взобрался следом и увидел великолепного Ивана Димитрова, молча опершегося на гитару.

Я шагнул к нему и свалился, потому что грузовик резко дал газ, оставив за собой шлейф пыли, где-то на кончике этого шлейфа — мелькнуло белое Сонино лицо... Иван приподнялся, глянул на меня и равнодушно бросил:

— А, и ты здесь. А я думал, только мы с Лаци.

И, правда, через маленькое пыльное оконце я заметил в кабине розовую тонкую шею и торчащие уши Лаци.

Грузовик взбирался в гору, мы хватались за его скрипучие борта.

— Садись, — пригласил меня Иван Димитров, — садись на свой мешок.

Я уселся на сумку и, вглядываясь в бегущие вдоль дороги персиковые деревья, принялся наводить порядок в собственных мыслях.

Иван вынул сигареты, зажег одну, предложил и мне, но я отказался. Он закурил и выпустил огромный столб дыма, который пустился было вдогонку за нами -и вдруг рассеялся, отказавшись от своего неисполнимого намерения.

— Значит, и тебя, — подытожил Иван. — Меня — из-за гитар, тебя — из-за Сони, а Лаци...

— Что из-за Сони?

— Эх, приятель, — неожиданно дружелюбно начал Иван, — неужели ты не понял, зачем Метерлинков ссылает нас в эту картофельную даль? Дисциплину бережет. Не будет меня с гитарой — не будет костров по вечерам. Ясно? И все лягут вовремя. А ты? Нет тебя — и не с кем Соне целоваться, а то целуетесь, дурной пример подаете...

— А Лаци? — спросил я. — Он же у нас самый примерный.

— Лаци послан за нами присматривать. Воспитывать личным примером. Чувство ответственности, образец труженика, короче, равняйся на передовиков!

Грузовик продолжал взбираться на гору, село оставалось позади, далёко, невыносимо далеко, а в селе — Соня.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.