— Так мало, что он наверняка остерегался этого. Не было ни писем, ни бумаг, ни меток на одежде. Велосипедная карта графства лежала у него на столе. Вчера утром, после завтрака, он на велосипеде покинул гостиницу, и никто больше не слышал о нем вплоть до наших розысков.
— И это меня смущает, мистер Холмс, — сказал Уайт Мэзон. — Если человек не хочет привлечь к себе внимание, то, по идее, он должен бы возвратиться и жить в отеле как безобидный турист. А так — должен же он знать, что владелец гостиницы сообщит о нем полиции и что его исчезновение будет связано с убийством.
— Мог бы сообразить. До сих пор, однако, он — по той или иной причине — не пойман, так что его поведение себя оправдывает. Но насчет описания — каков он?
Макдональд сверился со своей записной книжкой:
— Вот все, что они смогли сообщить. Они в общем-то не особенно приглядывались к нему, но и портье, и конторщик, и горничная в основном сходятся. Это человек около шести футов роста, приблизительно пятидесяти лет, волосы чуть поседевшие, седые усы, кривой нос — его лицо все описывают как неприятное и отталкивающее.
— Что ж, кроме выражения лица, все почти точь-в-точь подходит к самому Дугласу, — сказал Холмс. — Ему было чуть за пятьдесят, седеющие волосы и усы, приблизительно того же роста. Есть что-нибудь еще?
— Он был одет в плотный серый костюм с двубортным жакетом, в короткое желтое пальто и мягкую шляпу.
— Что о ружье?
— Оно меньше двух футов, спокойно могло уместиться в саквояже и без всяких трудностей пронесено под пальто.
— И как, вы полагаете, все это связано с главным делом?
— Что ж, мистер Холмс, — сказал Макдональд, — когда мы его поймаем — а я разослал телеграммы с его приметами через пять минут после того, как их узнал, — мы сможем лучше обо всем судить. Но даже с тем, что есть, мы продвинулись очень далеко. Мы знаем, что американец, назвавший себя Харгрейвом, прибыл в Тёрнбридж Уэллс два дня назад с велосипедом и саквояжем. В последнем было обрезанное ружье, так что прибыл он с явным преступным намерением. Вчера утром он выехал оттуда на велосипеде, с ружьем, спрятанным под пальто. В Бёрлстоуне его никто не видел, насколько мы смогли установить, но не нужно проезжать по деревне, чтобы достичь ворот парка, к тому же на дороге много велосипедистов. Скорей всего, он сперва спрятал велосипед среди кустарников, где тот и был найден, и, возможно, затаился там сам, наблюдая за домом и поджидая мистера Дугласа. Дробовик — странное оружие для употребления в доме, но если он собирался использовать его снаружи, то выгода тут очевидна: во-первых, никак не промахнешься, и, во-вторых, звук выстрела не привлек бы особенного внимания, поскольку он вполне обычен в этих охотничьих краях.
— Все это весьма логично, — сказал Холмс.
— Но мистер Дуглас не появился. Что же он тогда делает? Он оставляет свой велосипед и в сумерках пробирается к дому. Мост опущен, никого вокруг нет. Он использует свой шанс, приготовив наверняка отговорку на случай встречи с кем-нибудь. Но никто не встречается. Он проникает в первую комнату, которую заметил, и прячется за шторой. Оттуда он мог видеть, как поднимают мост, и понять, что бежать он может только через канал.
Он ждал до четверти двенадцатого, когда мистер Дуглас, совершая свой обычный вечерний обход, вошел в комнату. Он застрелил его и скрылся, как и задумывал. Он решил, что велосипед может быть описан работниками гостиницы и навести на его след, поэтому он бросил его и направился, передумав, в Лондон или в какое-то укромное место, которое он заранее заготовил. Как вы на это смотрите, мистер Холмс?
— Что ж, мистер Мак, все это очень убедительно. Таков ваш последний вывод. Мой последний вы вод — преступление было совершено на полчаса раньше, миссис Дуглас и Баркер в сговоре и что-то скрывают, они способствовали бегству убийцы — или по меньшей мере попали в комнату перед тем, как он бежал, — и они сфабриковали видимость его бегства через окно, в то время как, по всей вероятности, они сами его выпустили, опустив мост. Такова моя трактовка первой части.
Оба детектива покачали головами.
— Но, мистер Холмс, если это правда, мы только сменяем одну тайну на другую, — сказал инспектор.
— И кое в чем на худшую, — добавил Уайт Мэзон. — Леди никогда не была в Америке. Что такого могло связывать ее с американским убийцей, чтобы укрыть его?
— Я отлично осознаю трудности, — сказал Холмс. — Я собираюсь предпринять сегодня собственное небольшое расследование и, весьма вероятно, нащупаю нечто такое, что позволит установить общую причину.
— Можем мы помочь вам, мистер Холмс?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
XXVII съезд КПСС требует от нас...
Художественный руководитель Московского Дома моды Вячеслав Зайцев беседует с корреспондентом «Смены»
Социальное исследование проблемы