Утверждать, что машины пленили его воображение с детства, — значит грешить против истины. Был футбол, настольный теннис, было, наконец, увлечение рисованием, с которым родители связывали немалые надежды. И небезосновательно: у Александра превосходно шли и рисунок, и портрет, и живопись. Отец, художник-оформитель по профессии, нередко стоял за спиной сына, глядя, как тот рисует, но всегда удерживаясь от замечаний. Это очень важно иногда — не мешать.

Первую свою машину он нарисовал в 14 лет. Она была не похожа ни на одну из существующих. Потом нарисовал еще и еще, и все они отличались от первой. Тогда он не мог еще объяснить даже самому себе, чем его привлекали автомобили. Он просто давал волю мальчишеской фантазии, не скованной никакими рамками формул и расчетов. Это придет позже, когда груз познаний экономических, физических, механических законов вступит в противоречие с фантазией, заставит ее подчиняться жестким требованиям многочисленных аксиом.

После десятилетки Сорокин мог поступить в Строгановку, за плечами была, помимо общеобразовательной, художественная школа, преподаватели которой не сомневались, что из Саши выйдет отличный художник. У него были своя творческая манера, чувство пропорции, цвета, лаконизм. Но Сорокин поступил в автомеханический, уже тогда убежденный, что его призвание — это автомобильный дизайн.

Дальше было достаточно обычно: учеба, общественная работа, бессменное членство в бюро ВЛКСМ факультета, диплом. Все годы учебы он ставил себя в строжайшие дисциплинарные рамки: сначала обязательные институтские предметы, потом — рисование. Наброски, сделанные им в студенческий период, пригодились позже. В каких-то элементах они несли в себе прообраз моделей, которые можно было рассматривать всерьез.

Итак, десять лет назад Александр Сорокин в числе других молодых инженеров, зачисленных на АЗЛК, пришел на прием к генеральному директору объединения Валентину Петровичу Коломникову. Этот порядок заведен издавна — генеральный находит время беседовать с каждым молодым специалистом, прежде чем тот приступит к работе. Войдя в кабинет Коломникова. Сорокин разложил на столе свои рисунки, в основном это были микроавтобусы, по которым Александр делал диплом, Коломников взглянул на эскизы, которые приятно поразили его своей новизной, и подписал распоряжение о персональной «Надбавке» в пять рублей к ежемесячному (110 рублей) окладу Сорокина. Это было все, чем генеральный мог на первых порах поощрить молодого инженера.

Спустя десять лет, в августе прошлого года, Сорокин, работавший до этого рядовым дизайнером в группе формы кузова, был назначен главным конструктором АЗЛК. Минуя многие промежуточные этапы, он возглавил, по сути, целый автомобильный конструкторский концерн, объединяющий десятки самостоятельных конструкторских бюро и лабораторий. В 1985 году ему исполнилось тридцать три года.

Кое-кто, прослышав о внезапном назначении, попытался было отыскать скрытые пружины, утверждая, что все это не просто так. Большинство же людей, знавших Сорокина, посчитало решение генерального директора мудрым и полезным для дела. Так оно и было, никакими другими интересами, кроме интересов дела, Коломников, выдвигая Сорокина на высокий пост, не руководствовался. Отстаивая свое решение в министерстве, Коломников говорил, что главным конструктором должен работать человек с воображением, не зажатый традиционными взглядами на автомобиль, чувствующий новое и умеющий это новое отстаивать. А опыт руководителя придет, если это умный человек.

Зато в художественно-конструкторском бюро откровенно пожалели об уходе Сорокина — бюро лишилось прекрасного рисовальщика, Дизайнера с большой буквы. Эскизы Сорокина по сию пору висят в рабочем зале художников, их демонстрируют, когда на завод приезжает кинохроника или коллеги из других фирм. Но что делать, приобретения часто стоят потерь.

Рассказывая о том, как человек работает, мы, как правило, ограничиваемся описанием внешних, видимых признаков его деятельности, а чаще — результатов. Объясняя самому себе взлет Сорокина, я наблюдал за тем. как он работает, как общается с людьми, говорит по телефону, принимает решения. Больше того, я беседовал с его коллегами, бывшими его руководителями, а ныне подчиненными. Мне хотелось понять стиль Сорокина, выведший его в лидеры. Понять, почему именно его отличила судьба и что несет в себе он, руководитель тридцати трех лет от роду, что скажет нового в кибернетически сложнейшем мире современного автомобилизма со всем многообразием его взаимосвязей, острейшей конкуренцией и спецификой.

Итак, о внешних признаках. Десять лет, работая в группе формы кузова под руководством Марата Антоновича Елбаева, Сорокин создавал не только кузова. Сам Елбаев на АЗЛК с 1961 года, участвовал еще в работе над моделью «Москвича-408».

Елбаев рассказывает:

— Когда я увидел рисунки Сорокина, то понял, что это дизайнер, как говорится, от бога. Александр мог бы с таким же успехом создавать ювелирные украшения, архитектурные комплексы или пароходы. Работал он всегда быстро. Его эскизы, которые он считал неудачными, потом растаскивали по комнатам. За ними охотились и вешали на стены вместо линогравюр. Почему? Дизайн — дело очень сложное. Можно уметь красиво рисовать железки или еще что-нибудь, и это все будет технически верно. Но безжизненно.

Сорокин рисует машины так, что они у него на ватмане словно едут, то есть в образе. Причем рисует сразу фломастерами, которые не подотрешь. Точно, ярко выделяя главную тему идеи — общий вид. передние крылья или, скажем, бампер. Перспективная модель складывается постепенно — сначала мы нарисовываем, нарабатываем сотни эскизов, все более приближаясь к искомой идее. Сорокин же на этапе поиска всегда шел быстрее других — сказывалась еще и его инженерная подготовка.

Теперь вот о чем. Не в ущерб основному делу Александр часто отвлекался на другие вещи. Скажем, не ладилось у соседей с интерьером — Сорокин начинал заниматься интерьером. Он мог за вечер сделать изящный чисто автомобильный сувенир, блестяще оформить стенгазету, наградить кого-нибудь тонким шаржем и прочее. Я не мешал этому, понимая, что отвлечения Сорокина — на пользу нашим кузовам. Но это только тогда, когда он ощущал потребность разрядки. Работая над автомобилями, он отключался от всего.

О человеческих качествах. Самостоятелен. Независим. Критический, острый ум. Прежде чем выдать идею, он прорабатывает ее в себе. Тактичен и обязателен. Помню период, когда мы были поставлены в жесткие временные рамки, срочно сдавали очередную модель, кстати, первую с передним приводом. Все работали на пределе. Я не мог требовать от людей большего. У Сорокина двое детей, один из них тогда был совсем крошечный. Понятно, что его рук дома не хватает. Но он сам предложил остаться работать на ночь. А получилось несколько ночей подряд. Зато сдали модель в срок.

Только идеальный дизайнер способен сочленить максимальную по новизне идею с максимальными техническими возможностями промышленности. Дизайнер должен знать материаловедение, нормы безопасности, эргономику. архитектуру, мировую автомобильную конъюнктуру, механику, технологию и еще множество самых разных вещей. И все для того, чтобы уметь нарисовать машину, а потом сделать ее модель. Сначала в пластилине, потом в металле. Правда, на этом этапе художнику помогают модельщики. И от дизайнера зависят не только контуры модели, но и ее внутренний интерьер, прочностные и скоростные характеристики, экономичность и прочее.

Год назад Сорокин был направлен в служебную командировку во Францию. Жил в небольшом городе Серизе, занимая скромную комнату в частном доме, работал над интерьером перспективной модели. Параллельно с Сорокиным эту же задачу решали дизайнеры французской автомобильной фирмы.

Позже в Серизе приехал и руководитель художественно-конструкторского бюро АЗЛК Игорь Андреевич Зайцев. Какой из двух наработанных вариантов интерьера (советский или созданный французскими дизайнерами) будет принят за основу в работе над перспективной моделью «Москвича», должен был решить генеральный директор. Уже тогда речь шла о модификации 2141.

Коломников остановился на сорокинском варианте, и не потому, что он был «наш», а потому, что обладал перед французским рядом преимуществ: экономичностью, простотой, высокой функциональностью. Кроме того, Сорокин подходил к делу реалистично, он старался не закладывать в интерьер машины детали и материалы, изготовление которых потребует технического перевооружения завода. И все-таки его интерьер, даже по признанию конкурентов, был исполнен на самом высоком уровне.

А спустя еще полгода Коломников вызвал к себе Сорокина и предложил занять должность главного конструктора АЗЛК. Времени на раздумье генеральный дал немного — до понедельника. Как водится в подобных случаях — обещал поддержку. В понедельник Александр Евгеньевич Сорокин пришел к генеральному и сказал, что принимает предложение.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.