Снова начинаю чувствовать свою важность или по крайней мере ощущение, что могу быть кому-то полезен. Возможно, завтра я вернусь под начало младшего бригадира Доменико Сильвестри, но пока в доме у матери Джулиано я смогу найти один из недостающих кусочков мозаики.
Синьора Клотильде тихо стареет в ветхом доме центра Милана, из кухонного окна видна улица. напоминающая театральную декорацию для сцены с ворами и скупщиками краденого. Она не плачет и не вздыхает, а говорит мне:
– Мне достаточно было бы знать, что он не слишком страдал и что у него на совести не было больших грехов.
Стараюсь успокоить ее, перевожу разговор на двух неизвестных, рывшихся у нее в доме. Но она словно и не слышит меня.
– Ты знаешь, как я его любила.
Я прошу, чтобы она описала мне этих двоих, объясняю ей свои намерения, прошу помочь найти след, улику, имя подозрительного человека.
– Полиция не потребовала у вас рисунки и заметки Джулиано?
– Какую-то часть они унесли. Я дам тебе оставшееся. Мой сын в последнее время не рисовал. Эти люди испортили его.
– Какие люди?
– Искусствовед. Анджела. Они прельстили его обещаниями, сулили золотое будущее.
– Думаете, что Анджела и Стефано Платани замешаны в убийстве?
– Он решил уйти от сицилийца, это было три или четыре месяца тому назад. Один раз вечером я видела, как он плакал, сказал мне, что его эксплуатируют и шантажируют.
– Как это надо понимать?
– Если он уйдет от них, они отомстят, донесут на него. Или убьют.
– Вы не знаете, что он там делал в их компании?
– Я не хотела этого знать.
– Вы никогда не видели Сабину Сирну?
– Я знала ее только по имени. Джулиано говорил, что она работает в администрации. Они какое-то время были обручены.
– Как?!
– До того, как появилась Анджела.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.