Полковник подошел к бывшему тульскому крестьянину Тюрину и спросил:

- Почему отказываешься работать?

- У меня, ваше благородие, в Тульской губернии есть семья: жена и двое ребят. Вот такие карапузы. - Тюрин жестом показал, какие у него малыши. - Мне своих детей кормить надо, а не вас. Вы, слава богу, малокровием не страдаете... А если во Франции все такие, как вы, ваше благородие, как - нибудь вы и без нас обойдетесь.

Слова Тюрина взбесили полковника. Он ударил солдата ногой в живот и ушел. В палатке остался врач, человек, очевидно, гуманный.

- Вопрос о посылке вас на работу во Францию снят, - признался он. - Надо есть, не то все умрете. Не забывайте, здесь почти тропики, вы уже так ослабли, что завтра ни одного из вас не удастся спасти.

Так мы одержали первую победу. Голодовку решили прекратить и послать раздатчиков за хлебом. Но ни один человек не мог двинуться с места. Стражники стали сами разносить хлеб по палаткам - пятьдесят граммов на каждого.

- Не ешьте все сразу, - предупреждал врач, - опасно.

Но кое - кто не удержался, проглотил хлеб, даже не прожевав его. Это многим стоило жизни. Французские солдаты всю ночь выносили покойников из крепости.

В безымянные могилы легли четыреста русских солдат. Они рвались на родину, но так и не увидели ее.

Новое испытание

После голодовки мы поправлялись очень медленно. Нас держали на нищенском пайке - сто пятьдесят граммов суррогатного хлеба вместо прежних трехсот и один раз в сутки фасолевый суп.

Нам казалось, что нас оставили в покое, но через несколько дней снова выстроили на плацу. Вдоль шеренг прохаживались французские офицеры и опять убеждали нас подписать анкеты, согласиться добровольно работать во французских владениях.

Мы насторожились: в чем дело? Ведь французскому командованию было отлично известно о настроениях русских солдат, об их решимости бороться до конца красноречиво говорили массовая голодовка и четыреста могил.

Попытка уговорить нас провалилась и на этот раз. Тогда «цивилизованные» союзники подвергли русских солдат чудовищному испытанию: вокруг лагеря появилось множество ларьков с жаровнями; на виду у пленников повара стали жарить сосиски, ветчину, колбасу, бифштексы из баранины. Одурманивающий запах разносился по всему лагерю, вызывая у истощенных узников бешеное желание есть. Переводчики наперебой зазывали отведать необыкновенно вкусные блюда. А плата за все эти яства - сущий пустяк: только подпись на бумажке! В объявлениях, расклеенных по лагерю, говорилось: тех, кто завербуется на работы, будут ежедневно вдоволь кормить и поить красным вином.

Но и это испытание русские солдаты выдержали. Для нас оно кончилось трагически: один солдат сошел с ума. Французам пришлось убрать кухни.

Вечером по лагерю разнеслась волнующая весть: за свободу русских солдат, попавших в неволю, борется Ленин. Сам Ленин!... Теперь стало ясно, почему французское командование проявило такую активность, пытаясь всеми средствами заставить нас подписать какие - то анкеты. Подписи солдат, оказывается, были нужны для того, чтобы доказать Советскому правительству, что мы добровольно остаемся во французских владениях, не хотим возвращаться в Россию и, стало быть, протестуем против новой власти, не признаем ее.

Утром 20 марта 1918 года мы получили приказ свернуть палатки и собрать личные вещи. Специальная команда из наших солдат отправилась в гарнизонный склад и вскоре возвратилась со связками нового обмундирования. Нам приказали переодеться. Длинные кирпичного цвета пиджаки с накладными карманами и такого же цвета широкие брюки навыпуск сделали нас похожими на каторжан.

Перед нами выступил комендант крепости Тебесса.

- Французское командование неоднократно предупреждало вас и взывало к вашему союзническому долгу, - сказал он. - Но вы забыли о нем, не захотели прислушаться к нашим просьбам, помочь нам восстановить законную власть на вашей родине. Мы вас предупреждали, что жестоко покараем тех, кто изменит своему долгу. Из Парижа, от верховного главнокомандующего, в распоряжение которого вы и присланы сюда из России, пришел приказ силой оружия заставить вас отправиться на работы во Французскую Африку. Все! Это решение последнее. Никаких жалоб и претензий командование принимать не станет.

Нас окружили конвоиры и погнали на станцию. Там уже стоял поезд. Затолкали в вагоны и сразу же заперли двери.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.