Удивительные мальчики никогда не нарушали дисциплину, не опаздывали, не перечили старшим – мне же эти гражданские подвиги всегда были не по плечу. Удивительный соседский мальчик был с помпой принят в музыкальную школу, а я с еще большей помпой провалился. Словом, удивительные мальчики всячески развивали во мне чувство удивительной неполноценности, за что я не мог их благодарить...
А теперь удивительный мальчик приехал в Москву.
...И вот он сидит передо мной, сидит и разочаровывает меня своим внешним видом и манерой поведения. Невысок, коренаст и, видимо, достаточно крепок – всю зиму ходит в осенней курточке. Вежлив. Доброжелателен. С готовностью отвечает на любые вопросы. Не удивляет.
В области светской беседы я не специалист. Но тут напрягся, стараюсь.
– Ты где учишься?
– В институте связи.
– Ну и как – нравится?
– Да, очень.
– А почему пошел именно туда?
Миша рассказывает. Когда учился в десятом классе, к ним в школу пришли трое студентов из этого института, занимались с желающими физикой. Ребята были развитые, интересные. Решил, что в этом институте все такие.
Я уточняю:
– Значит, пошел не на профессию, а на людей?
– Да, в общем, так.
– А вдруг потом разочаруешься в специальности? Не понравится – что тогда? Профессия, она ведь надолго.
– Этого я как раз не боюсь, – с вежливой улыбкой возражает Миша, – понравится.
– Почему ты так уверен?
– А мне любая работа понравится. Я снисходительно усмехаюсь:
– Любая? Ну, а, например, на конвейере? Пять однотипных движений – и так изо дня в день?
– С удовольствием буду работать, – говорит Миша. – У такой монотонности свои достоинства. Вот мы в колхозе собирали помидоры. Продвигаешься вперед на четвереньках – и всего три движения: рука вниз, рука вверх, рука в корзину. Так вот я не помню времени, когда бы мне так хорошо, так продуктивно думалось,
И поясняет:
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Со старшим научным сотрудником Ленинградского музея истории религии и атеизма, кандидатом искусствоведения Яковом Шурыгиным беседует наш специальный корреспондент Василий Кондратьев