— Нет. Хотя... Но, по-моему, он скорее низкорослый и совсем не полный.
— О ком вы говорите?
— О месье Оже, у него домик на дачном участке.
— Он женат?
— Конечно! Мадам Оже красивая женщина, очень порядочная, очень вежливая, она почти никуда из Жювизи не выезжает. Впрочем, позвольте. – Трое мужчин смотрели на нее в ожидании. – Я вспомнила, что как раз вчера, когда я во дворе стирала белье, то увидела, как она направлялась к вокзалу. Я еще подумала, что она сядет в поезд, который отходит в четыре тридцать семь.
— Она брюнетка, не так ли? И в руке у нее была кожаная сумочка из черной кожи?
— Не знаю, какого цвета сумочка, но на ней был синий костюм и белая блузка.
– Чем занимается господин Оже? Теперь хозяйка обернулась к мужу.
— Продает почтовые марки. В газетных объявлениях есть и его реклама: «Почтовые марки для коллекционеров. Пакетик с тысячей марок за десять франков... Высылается по почте наложенным платежом...»
— Он много разъезжает?
— Время от времени ездит в Париж, наверно, за марками, и берет с собой чемоданчик. Два или три раза, когда поезд запаздывал, то заходил к нам. Выпивал чашку кофе со сливками или бутылочку «виши».
Все становилось уж слишком просто. Не расследование, а прогулка, увеселенная самым бодрящим из всех солнц и все возрастающим числом стаканчиков белого вина... И все же глаза Мегрэ блестели так, будто он догадывался, что за этой столь банальной историей кроется самая необыкновенная из всех человеческих тайн, с которыми ему приходилось встречаться за время своей профессиональной карьеры.
Ему дали адрес домика Оже. Он находился довольно далеко, на равнине у Сены, где, окруженные маленькими садами, виднелись сотни, тысячи домиков, построенных из камня или облицованных цементом, окрашенным в голубой либо желтый цвет.
Ему сказали, что домик называется «Мой отдых». Пришлось долго кружить по совершенно новым улицам с едва намеченными тротуарами, вдоль которых были посажены худосочные деревца, тощие, как скелеты; между домами еще оставались пустыри.
То там, то тут они спрашивали дорогу. Их посылали не туда, куда нужно. Но в конце концов они достигли цели. За угловым окном розового домика с кроваво-красной крышей зашевелилась занавеска.
Но нужно было еще разыскать звонок.
— Мне остаться на улице, патрон?
— Пожалуй, ради предосторожности... Но думаю, что все пойдет само собой... Ведь в доме, наверно, кто-то есть...
Он не ошибся. Найдя, наконец, микроскопическую кнопку электрического звонка на совсем новой двери, он позвонил. Послышались шорохи, перешептывание. Дверь" открылась, и перед ним предстала, очевидно, одетая в ту же юбку и блузку, что и накануне, молодая женщина из «Министерского кафе» и «Улитки».
– Комиссар Мегрэ из уголовной полиции.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.