Я вышел ему навстречу, помахивая веточкой, и красный гул выстрела опрокинул меня. И ушел понизу, в промежутки кустов. Кричит Исков, кричит Павел.

Или это я сам кричу: «Дурак, зачем ты меня убил?»

Так резко, так невыносимо больно... Но отчего это почву между кустов мы раньше считали черноземом. Это не чернозем, а был здесь лесной пожар, кусты сгорели, и землю усыпали древесные мелкие угольки.

...Нет боли. Она ушла в черную землю. Я просто лежу и вижу сапоги. ступающие мимо. На подошве их прилипшие старые листики и стебелек живой травы. Но он осмотрится и убьет моих друзей!.. И, оставив тело в кустах, я лечу и вижу шапку в зацветающих тальниках и темный колыхающийся горб рюкзака.

...Лечу. Моя тень — два ярких пятна. Тут с криком набегает Исков. В руках его березовая жердь, он подобрал ее. Чудак! Надо было идти с ружьем, я давно говорил... Бежит Павел и тоже кричит. Зачем? Я лечу, и моя тень — два солнечных пятна.

Охотник убегает вдоль оврага, я лечу над ним.

Он лезет в воду, снеговую и мутную, срывается и падает. И выходит на берег.

С него шумно течет, а лицо его страшно. Он вскидывает ружье. Но я бросаюсь ему в лицо, он стреляет и промахивается. В этот момент Исков, будто копье, швыряет жердь.

— Убью! — кричит охотник, грязный и мокрый. Он сильнее их, он ничего не боится: в его руках заряженная двустволка. Но я кидаюсь ему в глаза и прикрываю их.

— Проклятое солнце! — вскрикивает тот. И набегает Исков. Он силен, мой живой дружок, и скручивает руки тому: слышен хруст сухожилий, рвется рубаха.

Тот стонет, упав на колени.

А Павел рубит жерди (хоть топорик взяли!) и делает носилки. Браконьер помогает унести мое тело. Пусть несут, мне не жалко его! Я остаюсь здесь и гляжу им вслед. Затем ухожу на зеленую грудь.

Хорошо быть одному! Теперь я буду здесь жить вечно, как мечталось.

Вокруг станут гудеть сосны и кричать птица-иволга, будут порхать бабочки, вспыхивая, на солнце. И я буду слушать бормотание косачей, похожее на бульканье ручья.

Но друзья, друзья мои! Вы ушли, а я один!.. Навсегда!

...Застонав, я очнулся и вижу: красный гул, а мимо идут сапоги с прилипшими старыми иголками.

Зимой в лесной сторожке

В лесной сторожке нас двое — мышь и я. Она — величиной с наперсток. Я же — огромный в зимней, тяжелой одежде.

На мне валенки и полушубок, шапка и мохнатые рукавицы на струне, пропущенной в рукава.

А еще две пары белья и суконные черные брюки — здесь Сибирь, а не Африка. И все же нам обоим холодно, этим мы похожи друг на друга. Но есть и разница: мышь здесь живет постоянно в брошенном кем-то суконном ботинке.

Я здесь временный житель и зашел только переночевать.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.