Вряд ли тут нужны какие-либо комментарии. Вряд ли нужно комментировать мысль Малахова о том, что все зависит от конкретного человека — успех дела, его результаты, заинтересованность в нем других людей. В конце концов (хоть и как-то не принято об этом говорить), но и перестройку начали очень конкретные люди.
На этот раз я попросил киевских студентов и учащихся ответить на вопрос «Каким представляют они себе среднестатистического комсомольского работника, который очень быстро «перестроился», но, по сути своей, так и остался «серым?»
Из многочисленных ответов сложилась следующая «схема».
...Перестроился он одним из первых. «Первые ряды» — вообще его любимое место. Неважно где — лишь бы первые. («Главное, чтобы главный — это у него в душе», — была и такая характеристика.)
Если сегодня он вспоминает о чем-либо, обязательно говорит: «В те времена...» (см. примечания), имея в виду отмеченные лихим девизом «После нас хоть потоп!».
Внешность непримечательная, растворяется в толпе, не бросаясь в глаза. В деловом костюме чувствует себя так же, как милиционер в форме.
Уже в отрочестве любил почины (см. примечания) — первый в сборе макулатуры, металлолома, сбора денег на подарок классной руководительнице к 8 Марта. Но только не надо думать, что он бегал по этажам, выпрашивая старые газеты. Он принимал макулатуру. Но только не надо думать, что он волок еще не заржавевший трактор к школьному двору — он руководил погрузкой железяк в кузов самосвала. А вот деньги на подарок собирал. Сидя на первой парте и строго записывая, кто сколько сдал. Эти бумажки с записями сумм до сих пор хранятся в его деловых бумагах. Строг в отчетности...
Любил спорт (не так, чтобы очень, но сильные, ловкие всегда вызывали уважение).
Страшно аккуратен. На столе порядок. В шкафу порядок. Когда приходит в гости, сразу снимает ботинки и идет в носках. «Да у нас никто не разувается!» Отвечает: «Мне так просторнее, пусть ноги отдохнут...» И сразу — в носках — к книжному шкафу, долго изучает корешки книг.
Память хорошая.
Любит детективы и французские кинокомедии. Включает телевизор в 21.00, даже если не смотрит программу «Время».
Очень любит надеть джинсы и «что-то модное» и пройтись вечерком по «стриту» — оживленной, вечерней улице.
Пьет слабый чай.
Хорошо усвоил заповедь: «Тащи все в дом, в хозяйстве все пригодится».
Слово «собрание» уже в детстве стало обладать необъяснимым воздействием на его сознание, почти гипноз.
Жестикуляция мягкая, но в речах — настырный пафос. Речи — газетные штампы 70-х (см. примечания).
Всегда озабочен тем, как бы «прокатить» (см. примечания) товарища по работе. Даже не из злобности, на всякий случай.
Активен в борьбе за возможность вывезти делегацию за рубеж по линии КМО или «Спутника».
Нынче плохо спит и часто принимает снотворное, несмотря на то, что еще нет и... сорока.
Один из комсомольских вожаков Киевского политехнического института был бодр. Он крепко сидел за столом, морщил лоб и смотрел с отеческим прищуром на молоденького студента, присевшего перед столом на краешек стула. Видно было, что вожак строго сочувствует молоденькому студенту...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Фантастическая повесть. Продолжение. Начало в №11.