По расширившимся глазам секретарши понял, что такой смелости она не ждала. Девятисильный сразу стал серьезным и злым.

- Не имеете права! Я пил после работы, - заговорил он быстро, захлебываясь. - Я буду жаловаться!

- Попробуйте! - И столько осознанной правоты чувствовалось в этом спокойном слове, что Девятисильный понял: Ковальчук не из пугливых. Он вышел тихонько, даже не хлопнув дверью.

Минут десять Иван Алексеевич не мог успокоиться, шагал взад и вперед по узкому кабинету. В дверь постучали.

- Кто там еще? Войдите! - выкрикнул Ковальчук с раздражением.

Порог переступила шофер Борейко.

- Да, - вспомнил он и потер руками виски, - придется на станцию отвезти... артистов. Ночь вы работали. Не заснете дорогой?

- Нет, что вы! - Маша расстегнула верхнюю пуговицу телогрейки.

- Рановато немножко... Садитесь, - он указал на диван.

Маша села, распахнув телогрейку, опустив на колени усталые руки. За стеной стучала машинка, в оконной раме дребезжало от ветра неплотно вмазанное стекло. Иван Алексеевич что - то писал.

- Вы можете не хуже товарища Москалева руководить, - сказала вдруг Маша. - Я убедилась.

В ее взгляде, интонации голоса было что - то до того мягкое, предупредительное, что Ковальчук невольно смутился.

В кабинет вошла Любовь Михайловна, молча положила на стол телеграмму. Агент по снабжению сообщал, что в адрес треста поступили нестандартные материалы.

Ковальчук покачал головой: бестолковщина! Какие материалы? В чем нестандартные?

- Вызовите машину. Поеду сам.

Взглянул на диван и не сдержал невольной улыбки. Маша спала, уронив голову на кожаный валик. Шоферская лохматая шапка и рукавицы упали на пол. Девушка дышала ровно, как ребенок. Ковальчук вгляделся в ее лицо: нос - кнопка; пухлые губы, верхняя чуть приподнята... И какой леший надоумил ее поступить на курсы шоферов? Романтика?... Или призвание, трезво осознанный долг? И Ковальчуку показалось неестественно странным то, что он ничего, почти ничего не знает об этом живом человеке. Маша вдруг открыла глаза.

- Не пора?

- Пожалуй, пора, - глянул он на часы и тоже стал собираться.

На улице, когда Ковальчук садился в потрепанную «Победу», к машине подоспел начальник клуба. Сбивчиво зачастил:

- Иван Алексеевич, на станцию? Выручайте. Закружился я с ними. Ну и народец! Одна не соглашается ехать в автобусе: укачивает. Прихватите с собой.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.