— Катерина! — сказал он. — С «зайцами» делать надо что-то.

— А передушить, — коротко посоветовала Катерина, откусывая нитку широкими зубами. — Не согласен? Ну да, понимаю! Рейд, небось, предложишь... А на черта мне ваши рейды? На работе от ваших рож устанешь, так еще и после».

Антон возмутился.

— Ладно, не пыхти. Когда рейд-то? — отрывисто спросила Катька, швыряя ему а руки куртку. — В субботу не вздумайте устроить. В субботу у меня банный день!

Однажды Сажину предложили сделать отчет на местном слете руководителей «Прожекторов», и он долго говорил с трибуны о том, как они экономят электроэнергию, следят за своевременным выключением печек в машинах, как починили бездействующий уже года три электрокар, на котором рабочие-ремонтники подвозят теперь к машинам рессоры, аккумуляторы и другие тяжелые грузы. Даже ящик для опила, поставленный у входа в депо, не забыл.

Он назвал это «борьбой за чистоту на территории цехов и подсобных помещений троллейбусного парка». Он не сказал только об одном — о том, что «мальки» перестали чувствовать себя «мальками». Не сказал он это потому, что просто не понимал этого, не знал.

Каждый день ровно в 8.30 «Толик» останавливался у общежития педучилища. Девушки и редкие парни с книжками бестолково, шумно осаждали троллейбус. Позже всех выходила, на ходу запахивая дубленый полушубок, высокая девушка в маленькой меховой шапочке, не скрывающей тяжелого золотого узла кос на затылке. Даже торопясь, она шла плавно и мягко — ни одной резкой, угловатой черты не мог Антон углядеть ни в ее прекрасном лице, ни в статной фигуре. Лебедушка... Она махала ему яркой варежкой, чтобы подождал, и он поспешно кивал головой, удивляясь, как это ока может думать, что он уедет без нее.

Один раз она долго не появлялась. Он встревожился и дал негромкий сигнал. Она выскочила в полушубке нараспашку с незаколотой косой, ручьем стекавшей по полушубку. Проспала, наверное.

— Гуляете по вечерам долго? — крикнул он ей из кабины.

— Экзамены, — ответила она и засмеялась. Коса забилась за спиной, как живая. Антон посмотрел и понял, что пропал...

Он возил ее год и даже имени не знал. Почему-то боялся узнать. Ему и так было хорошо.

...Суббота — короткий день у всех, только не у водителей. Часы «пик» наступают раньше, чем обычно, и ухо приходится держать востро. Антон кричал в микрофон, наводя порядок в своем хозяйстве. И вдруг увидел ее. Она пыталась войти в троллейбус, ее теснили со всех сторон, какой-то малый в охотничьей красной кепке с длинным козырьком оттирал ее локтем. Ну, ясно, ему к спеху. Давай топчи старушек, сокрушай младенцев. Дави их, ну, чего смотришь? Антон прокричал это срывающимся голосом, забыв включить микрофон. И когда пижон в красном кепоре ворвался в троллейбус и уселся, расставив свои длинные ноги, Антон, взбешенный, выскочил в салон.

— Может быть, вы уступите место девушке, — бледнея от ярости, спросил он, — и докажете, что вы не такой уж хам, как показалось ей при входе в машину?

«Лебедушка» подняла к нему закрасневшееся лицо.

— Да он, буди, пьяный, — по-вятски певуче сказала она. — Бросьте вы его совсем.

Малый в кепоре сидел, уткнув подбородок в широкую грудь, и нагло ухмылялся.

Публика уже кипела и роптала вокруг них:

— Поехали... Чего там еще?

— Проходите, встали, как каменные.

— На такси садись, барыня на вате!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.