– Ты не утрируй и не делай из меня мясника. Если судно в тумане село на рифы, виноват не один капитан.

– Но в ответе прежде всех капитан, – сказал отец хмурым голосом и еще сильней побледнел.

Он теперь стоял у окна и сердито смотрел в ограду. Хохолок шевелился на голове. За этот хохолок, за пронзительность глаз сослуживцы прозвали его Суворовым, но делали это без всякого зла. Вот и теперь он смотрел исподлобья, внимательно, точно бы решал, куда послать свое храброе войско, как малыми силами выиграть бой. «Суворов и есть!» – подумал весело Афанасий и рассмеялся. Отец поморщился: ему не понравился смех сына.

– Значит, Афоня, ты не помнишь ни одного человека, который бы умер из-за тебя?

– Не понимаю...

– Ну, по твоей недоглядке.

– А-а, теперь понимаю. Такие ошибки бывали. Но у кого их нет. Чудак ты, отец! – Он стал разминать сигарету, и вся веселость его прошла, как сдуло ветром. И подступила сразу усталость. Как и у отца, у него часто прыгало настроение. То выйдет солнце на чистом небе, то опустятся тучи, то снова разведрит.

– Понимаю, Афоня, ты найдешь оправдание. Но неужели они не снятся ночами? Неужели не помнишь их лицо, голос?

– Ну-у, отец! Отколол ты. Прямо в тюрьму меня надо. Да на тяжелый замок.

– А ты не смейся. Я хочу во всем разобраться. За этим тебя и вызвал... – Отец замолчал и внимательно посмотрел на сына. Но взгляд его был не в лицо, а куда-то дальше. И от этого взгляда Афанасию стало невыносимо. И опять стал ждать от него то ли ссоры, то ли какой-то печальной просьбы.

И он признался:

– Я тебе доверюсь, сынок. Дело наше касается Федора. Этот человек для меня больше брата. Больше даже отца, хоть мы и погодки. И терять мне его не надо.

– А зачем терять?

Но он словно не услышал вопроса. Только покачал головой и вздохнул.

– Мне тяжело, Афоня, но я должен сознаться. Федор меня вынес из боя... В первый месяц войны наша часть была в окружении. И меня ранили – осколок в плечо. А Федя меня не бросил. Так на спине и тащил по оврагам. А потом еще попали в болото. Натерпелся со мной, пока не вышли к своим.

– Отец, я не вижу связи. При чем тут Федор и моя работа?

– Не спеши, родной, не спеши. Потом мы опять воевали вместе, и потом опять все совпало: он на протезе пришел, и я на протезе. Потом жен своих схоронили...

– Ладно, отец, не темни. Что у него, у Федора?

– Но я еще про войну хотел. Это было в конце сорок третьего...

– Потом, потом! Что у Федора?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• …
• 14
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.