Лавровы

Юрий поступил на службу в архив. Он работал в здании на Чернышевской площади до позднего вечера: нумеровал дела, заверял их, а отработав то, что полагалось по службе, оставался еще для того, чтобы писать порученные ему примечания к сборнику архивных материалов. Он делал все это с удовольствием: ему это гораздо приятнее было, чем шатание по России. Обедал он на службе в столовке. Служба, забота о хлебе - все это исчерпывало Юрия. У него ни на что больше не оставалось сил. И он со дня на день откладывал поиски брата. Он знал, что найти брата в общем легко, но для этого надо было затратить все-таки три-четыре часа.

* * *

Но вот однажды вечером к Жилкину явился Клешнев: он давно уже собирался, да все не удавалось.

Дверь ему отворила Клара Андреевна.

Жилкин лежал, как всегда в свободные от лекций часы, на кожаном диване в кабинете. В руках у него был томик Чехова. Жилкин, чтобы спасти себя от безнадежных мыслей, прочитывал подряд все книги своей библиотеки.

Увидев в дверях кабинета своего бывшего секретаря и друга, этнограф поднял голову с подушки и сел, все еще не выпуская книги из рук. Он, казалось, надеялся, что Клешнев сейчас же уйдет, избавит его от себя. Но Клешнев шел к нему, протягивая руку:

- Здравствуйте, я был в разъездах, теперь вернулся. Давно хотел повидаться с вами.

Жилкин тяжело поднялся с дивана, отбросив Чехова.

- Садитесь, - предложил он и пожал Клешневу руку.

Клешнев опустился на стул.

Недоброе выражение портило лицо Жилкина. Непривычная для него злоба мучила его самого.

- Давно хотел повидаться с вами, - повторил Клешнев.

Жилкин ничего не ответил. Он как будто и не слышал слов своего бывшего секретаря. Потом встал и пошел из кабинета. Клешнев глядел ему в широкую спину, и ему жалко стало старика. Жилкин сам не знал, зачем он вышел из кабинета. Он столкнулся в столовой с Кларой Андреевной, помигал растерянно и сообщил:

- Там у меня Клешнев пришел. Чаю может быть...

- Этот Клешнев! - воскликнула Клара Андреевна возмущенно, и направилась в кухню. - Этот Клешнев! - повторила она.

Жилкин вернулся в кабинет.

- Сейчас будет чай, - сказал он.

- Спасибо, мне чаю не хочется. Жилкин не обратил никакого внимания на эти слова.

- Вы все такой же хороший шахматист? - заговорил опять Клешнев.

Жилкин развел руками, слегка приподняв широкие плечи, - знакомый Клешневу жест, относившийся, однако же, явно не к вопросу Клешнева, а к тому, о чем думал сам Жилкин.