Они сидели, прислонившись спинами к теплому кожуху трубы, закрытые от ветра рубкой. Сунув руку в карман, Шатилин вытащил превратившуюся в мокрую кашу пачку сигарет и швырнул ее по ветру за корму. Такую же размокшую пачку выбросил из своего кармана капитан. Он был без фуражки - витой подбородочный шнур, вероятно, лопнул, - и мокрые волосы налипли на самые глаза. Через всю скулу у капитана тянулся кровоподтек.

- Возьми шапку, Николаич, голову застудишь. - Семеренко протянул капитану свою облезлую, потерявшую всякий цвет ушанку.

Они жадно курили, стараясь не намочить сигареты, и смотрели на море.

- Эх, штурман! - капитан неожиданно толкнул Шаталина плечом. - Сюда бы наших баб, а?! Посмотрели бы они, как эти тысячи тут заколачивать, посмотрели бы, как тут!... - Голос капитала срывался.

Они курили и смотрели на море. Волна оставалась прежней, но ветер как будто стал ослабевать. Он уже не захватывал с собой воду, и горизонт выступил четкой густой линией. Прижимаясь к поверхности воды, поднимались и опускались вместе с волнами белые глупыши. Иногда один из них расправлял на гребне крылья, и ветер сразу же отбрасывал его далеко назад.

Шатилин думал о том, что ему никогда никуда не уйти от этого простора, от этого ветра, от привычной тесноты судна и дрожи дизеля под ногами, от всего, что может быть названо одним коротким словом - «море». Разве в деньгах дело? Он знал, что ему нужно только это - смотреть вот так в широкую и доступную даль, ощущать в руках жесткость сизали и нежный металл секстана, задевать за столом плечами друзей... И он знал, что капитан думает о том же и что капитан тоже плавает потому, что не может не плавать, а вовсе не из-за денег. И не из-за денег здесь Семеренко, и Антон, и Коля Бойцов, и стармех, и Иван Иванович. И все они будут тосковать по земле, считать дни, ругаться, потом будут торопиться жить на берегу, будут возвращаться ночью на причал, опаздывать к отходу, чтобы снова прийти сюда, где седой и юный океан от полюса до полюса ворочает свои тяжелые валы...

... Когда Шаталин, переодевшись, поднялся наверх, капитан в старом синем кителе уже стоял на крыле мостика, отжимая спиной стремившуюся запахнуться под напором ветра дверь рубки и наблюдая, как на палубе пятьсот двадцать восьмого матросы торопливо устанавливают мотопомпу. Четыре человека, монотонно кланяясь друг другу и не оглядываясь на товарищей, продолжали качать вручную.

Но вот они замерли, распрямились, и сразу же сквозь ветер пробился слабый мотоциклетный треск мотопомпы.

- Все. Больше тут делать нечего. - Капитан, не глядя, протянул руку назад, внутрь рубки, и до упора передвинул рукоятку машинного телеграфа. - Ложитесь на обратный курс, пойдем искать порядок!

Разворачиваясь на все еще огромной волне, судно начало медленно удаляться от пятьсот двадцать восьмого, и казалось, что тот так же медленно и печально поворачивается вслед.

- Воздух на тифон! - бросил через плечо капитан.

- Воздух на тифон!... - Заткнув пробкой переговорную трубку, Шаталин взялся за ручку судовой сирены и по знаку капитана потянул ее вниз.

Густой вибрирующий звук тифона плотно заложил уши. Длинный... Еще длинный... Еще такой же... Традиционное морское прощание.

Было видно, как на пятьсот двадцать восьмом вахтенный помощник, наклонясь к переговорной трубке, вызывает машинное отделение. -Спустя десяток секунд до слуха донеслись захлебывающиеся на ветру ответные гудки пятьсот двадцать восьмого. Преодолевая слабеющий шторм, они звучали неровно, хрипло, но настойчиво и благодарно. С палубы уменьшающегося судна махали зюйдвестками. Теперь один короткий; Шаталин опустил руку. И снова - ответ: последний прощальный вскрик пятьсот двадцать восьмого...

Шаталин почувствовал, как к горлу подступает какой-то горячий ком.

Судно легло на курс, и шлюпка левого борта закрыла собой кланяющиеся мачты пятьсот двадцать восьмого. Капитан продолжал стоять лицом к морю у обвеса мостика. Его затылок странно вздрагивал.

Шаталину захотелось что-нибудь сказать, сказать вот сейчас - все равно что, лишь бы что-то было сказано... Но вместо этого он почему-то заглянул в картушку компаса и стал закуривать.

С треском захлопнулась дверь. Опустив мокрое от брызг лицо, ни на кого не глядя, капитан быстро прошел в штурманскую.

Через минуту оттуда раздался его резкий голос:

- Где у вас прокладка за вахту? Разве это прокладка?! И вообще, конюшня в рубке...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.