«Вот и все... Уезжать нужно», — вспомнил он.
В проходной встретился с Уфимцевым.
— Совсем возвращайся, — обронил Петр.
— Не знаю... Лет уж прошло...
— Дом — всегда дом.
Дуганов ничего не ответил.
На станцию он шел тихим подлеском, в котором выстаивался морозец. Началась поляна. Любил ее: выходишь из лесу, и сразу — небо, свет. Гулял здесь с Тоней перед самой свадьбой. Ничего не изменилось. Все так же петляет утоптанная тропа... Тоня — там, а ты куда?
Павел остановился. Свистнул тепловоз.
В доме приезжих жил. Разве ты приезжий? Сказал Петру, что сам не знаешь, зачем явился. Знаешь... Уголек — в огонь, и пламя загудит, запоет: помогай ему. но сдерживай. Надо, надо перекрывать ножки садки на ряд выше — воздуху и горячим газам раздольней, огонь сильней. Будут ли садчики всегда так делать? Старые рабочие тебя помнят, молодые — по их разговорам только. Вагин-то сразу велел передать печь, как ты попросил. Ради одного уважения? Идешь, а кругом: «Белоглинский, наш. Ничего мужик...» Дом — всегда дом, Петр прав.
Тепловоз свистнул. Последний раз.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Заполнив анкету «Смены», 4 тысячи читателей стали соавторами социологического исследования, предпринятого журналом
Слова, не подкрепленные делом, полуправда, нежелание видеть истинное положение вещей, привычка делать только то, что прикажут... — вот с чем столкнулись молодые рабочие