– Вроде бы тебе нехорошо? – спросил я. Он не ответил, потом прошептал:
– Когда вровень идем – ничего.
– Половину прошли, как думаешь? – спросил я.
– Совсем немного осталось, – прошептал он.
– Немного? Ты что, не знаешь, где лесопилка?
– Мать однажды посылала за корой, – прошептал он, – отец не пустил.
– Вряд ли половину прошли, – сказал я. Он прошептал:
– Говорю тебе... мало осталось... вот-вот дойдем. – Нет, большая часть впереди... – И вдруг я догадался: – Ты что, плохо себя чувствуешь?
В горле у него, наверное, пересохло, он глотнул воздуха и прошептал:
– Когда вместе...
– Я Мадата прозвал Генерал Мадатов, – сказал я. – Давай немного быстрее. – И тут мне показалось, что я хочу сказать ему – но каждый раз забываю – что-то очень важное, очень волнующее. Он поравнялся со мной, и я понял, что хотел ему сказать: – Мы всегда будем вместе, – сказал я.
Но это было невозможно. Я замедлял бег, он замедлял тоже, я начинал бежать быстрее – он отставал. Мне то и дело приходилось сдерживать себя. А наши уже перевалили пригорок Короткого дуба. Я понял, что сколько бы я ни замедлял бег, он будет замедлять тоже, пока мы вовсе не остановимся. Водопад, да, прыгает с камня, орел, да, парит в небе, зеленое поле, да, ходит с ветром из конца в конец, все движется, все радуется, снег поблескивает и играет на солнце...
– Это что? – прошептал он. – Не видно ничего.
– А снег, а солнце?
– Какое солнце? – прошептал он.
– Прищурь глаза.
Он откинул назад свою красивую голову и бежал, подставив лицо солнцу.
– Ты что, в жмурки играешь? – сказал я. Он поравнялся со мной.
– Совсем уже мало осталось, верно? – прошептал он.
– Вуй-вуй-вуй-вуй! – услышал я.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.