– По правде. Только наш немец. Перешел к нам.

– Красота... – Дед принял бравый вид. – А кто у вас за старшего?

– Он. – Я показал на Гнатовского.

Старик подошел к «старшему». Сорвал бороду, выпрямился, и я вскрикнул от неожиданности:

– Макогоненко? Да это же Васька Макогоненко!

– А где остальные ваши? Савватей где?

– У мельниц.

– Наши только что туда отправились. Восемь подвод... Я на хозяйстве остался...

Это был заместитель Мишки Татарина, Васька Макогоненко, весельчак и артист. До войны работал киномехаником, и во всех близлежащих деревнях его знали как облупленного, потому, отправляясь на дело с «татарами», он всегда прибегал к подобным превращениям. Тут у него сестра с ребятишками, мать. Ради них он должен был заботиться о том, чтоб не распознали в нем Васю-киномеханика.

– Что там стряслось в Борщаговке? По кому били из пушек?

– По нас. По кому ж еще?

– А мы уж тут решили: фронт! Деревню – в лес, а сами – на сани. Отличную «банду» сколотил Татарин. И у меня тут кое-что есть...

Макогоненко сунул в рот негнущиеся пальцы и свистнул три раза. Ему отозвалось сразу несколько посвистов.

– «Гостей» встретим достойно.

– Ты поосторожней. Немцы сейчас, как осы. И драпают они не поодиночке. Полками идут. Так что не свисти. На рожон не лезь. Это тебе, брат, не шутки. Фронт. В порошок сотрут.

– Что я, слепой? Не увижу, кто идет? Полк пропустим. Батальон тоже, так и быть, пропущу. А роту разобью. У меня «Максим» на звоннице.

– Твое дело – пропускать их на Рогачин. А там уж Филипп Живой разберется. Ему виднее. Понял?

Макогоненко никак не ожидал такого указания. Особенно от нас. Тяжело вздохнул:

– Выходит, сиди и не дыши? А если деревню палить начнут?

– Лишь бы людей не спалили. Деревню отстроим. Скажи ему, Йонеш, что такое немцы, когда они отступают.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.