Золотая баба

— Понял, что добра тебе желаю? — начал управитель.

— Ладно, — бородач хлопнул ладонями по отполированной поверхности «стула».— Уговорил. Только деньжат набавь. Мне на обзаведенье сто рублев — это как пить дать... Фогель болезненно сморщился.

— Да не куксись ты, господин управитель, не разжалобишь. Я ему бабу золотую, а он сто Рублев жалеет.

— Свобода дороже стоит! — с пафосом заявил немец. Но все же уступил: — Будет тебе сто. Как идола предоставишь — и деньги, и свидетельство, и отпускную получишь...

Жиляй вздрогнул от шороха веток над головой. Вскинув голову, он увидел на краю ямы широкоплечего вогула, с холодным любопытством смотревшего на пленника. Копье в его руке было нацелено прямо в лицо Григория.

Инстинктивно заслонившись ладонями, бородач заполошно крикнул:

— Эй, не замай! Я к шаману иду!

Вогул продолжал бесстрастно изучать Жиляя. А тот все заклинал:

— Дело у меня к нему, слышь, дружба... Ты пику-то убрал бы...

Едва приметным движением вогул метнул в яму свернутую в кольцо веревку. А когда Григорий ухватился за ее конец, бросил:

— Ружье привяжи!

Вытащив фузею наружу, он вскоре снова опустил веревку.

Как только Жиляй перевалился через край ямы, вогул что есть силы ткнул его носком ичига под ребро. И пока пленник приходил в себя, завернул ему руки за спину, сноровисто связал. Потом затянул один конец веревки у него на шее, другой намотал на кулак.

— Шаман хотел? Пойдем шаман... И двинулся в сторону от тропы.

С трудом поспевая за ним, Григорий прохрипел:

— Куда ведешь?! Правду тебе говорю: к шаману надоть! Слово к нему есть.

Поводырь остановился. Насмешливо прищурив глаз, сказал:

— Ворга дурак плутает. Мы короткий путь ходим...

Иван и Алпа шли рядом, держась за длинный шест, на другом конце которого был укреплен толстый обрубок ствола высотой в рост человека. Через отверстие в нижней части бревна была пропущена ось; на ней были насажены сосновые кругляши с выбитой сердцевиной.

Неровные колеса эти крутились вразнобой, отчего болван все время раскачивался, как пьяный.