Мартинес уставился на часы. Ровно в десять он услышал, как кто-то топчется в коридоре, будто не знает, куда идти дальше. Мартинес открыл дверь и выглянул в коридор.

Там был Гомес, который никак не мог решить, куда же ему идти.

«Он выглядит больным, – подумал Мартинес. – Впрочем, нет, оглушенным, свихнувшимся, удивленным – много всего на его лице».

– Гомес, тебе сюда! Гомес повернулся и, как автомат, вошел в комнату.

– О друзья, друзья! – сказал он. – Друзья, что за чувство! Этот костюм! Этот костюм!

– Расскажи нам, Гомес, – попросил Мартинес.

– Не могу. Разве об этом можно рассказать! – Он направил взгляд к небесам и поднял руки ладонями вверх.

– РАССКАЖИ НАМ, Гомес!

– У меня нет слов, нет слов. Вы должны почувствовать это сами! Да, должны почувствовать... – И тут он погрузился в молчание, покачивая головой, пока наконец не вспомнил, что все стоят и смотрят на него. – Кто следующий? Мануло?

Мануло, уже раздетый до трусов, бросился вперед.

– Готов!

Мануло оделся и вышел. Его не было двадцать девять минут тридцать секунд. Он вернулся, хватаясь за двери, стены, трогая себя за локти, касаясь ладонями щек.

– О, сейчас я расскажу вам, – сказал он. – Compadres4, я пошел в бар? да? выпить? Так нет же, я не пошел в бар, вы слышите? У меня глотка во рту не было. Потому что когда я шел, я начал вдруг смеяться и петь. Почему, почему? Я слушал себя и спрашивал об этом. Вот почему. В этом костюме я чувствовал себя лучше, чем когда-либо после выпивки. От этого костюма я стал пьяным. И потому я пошел в Gudalajara Refriteria5 и играл там на гитаре, и спел четыре песни, очень здорово спел! Костюм, ах, этот костюм!

Доменикес, чья очередь была следующей, ушел в большой мир, вернулся из большого мира. «Черная телефонная книжечка! – подумал Мартинес. – Она была у него в руках, когда он уходил! А теперь у его руки пусты! Что это? Что это?»

– По улице, – сказал Доменикес, и перед его широко раскрытыми глазами снова проходило все виденное, – я шел по улице, и вдруг женщина окликнула меня: «Доменикес, это ты?», потом другая: «Доменикес? Нет, Кетцелькоатл6, Великий Белый Бог пришел с востока». Вы слышите? И мне уже не хотелось больше идти с восемью или шестью женщинами по очереди. Нет. «Одна, – подумал я, – одна!» И этой одной – кто знает, что захочу я сказать ей: «Будь моей! – или: – Выходи за меня!» Caramba! Этот костюм опасен! Но мне наплевать! Я живу, живу! Гомес, с тобой было то же?

Гомес, все еще ошарашенный событиями сегодняшнего вечера, потряс головой.

– Не надо, не надо разговоров. Слишком много всего. Позднее. Вилланазул?..

Вилланазул робко выдвинулся вперед. Вилланазул робко вышел за дверь. Вилланазул робко вернулся обратно.

– Вообразите себе, – сказал он, не глядя на них, глядя в пол. разговаривая с дверью. – Зеленая площадь, несколько пожилых бизнесменов собрались под звездами, и они беседуют, кивают головами, беседуют. Вот один из них сказал что-то шепотом. Все поворачиваются и смотрят. Они отступают в стороны, образуют проход, в котором белый горячий луч света прожигает себе путь, словно в глыбе льда. А в центре этого луча света – вот это лицо. Я набираю полную грудь воздуха. В желудке у меня холодок. Голос у меня слаб, но он набирает силу. И что же говорю я? Я говорю: «Друзья, вы читали Sartor Resartus Карлейля7? В этой книге он говорит о том, как он понимает философию одежды...»

И, наконец, пришел черед Мартинеса облачиться в костюм и пуститься в неизведанное.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• …
• 21
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.