Загадка замка Карентин

– Сэр, я никого не видела, но это и есть самое таинственное во всей истории, – прошептала Патриция, пугливо озираясь.

– Перестаньте пороть чушь! – Нервы все больше отказывали Вильямсу. Не хватало ему еще этой истеричной дамочки, как он назвал Патрицию про себя. – Значит, вы ничего не видели? Может быть, вы слышали хотя бы шаги?

Нет, шагов она тоже не слышала. Тем временем на крик прибежали Фишер, Роза и Дороти Торп. Вильяме прогнал их спать.

– Вы знаете, что я сделаю с вами? – грозно прошипел он побелевшей от страха круглоглазой экономке. – Я велю арестовать вас за нарушение ночного покоя и введение в заблуждение полиции.

Конечно, он не собирался этого делать, но должен же он был как-то реагировать на ситуацию. Патриция же восприняла его слова весьма серьезно и возмущенно возразила:

– Вы несправедливы ко мне, мистер Вильяме. Хотя я всего лишь бедная, несостоятельная вдова, но требую, чтобы полиция защищала меня так же, как если бы я была герцогиней или даже самой королевой, – заявила она не без величия.

Вильяме рассмеялся.

В длинной ночной рубашке, с платком вокруг головы, как у восточной принцессы, в плюшевых лилового цвета тапочках с вышитыми на них ландышами Патриция выглядела весьма комично.

– Ну хорошо, – благодушно сказал Вилй-ямс. – Как же вы обнаружили привидение? Вы распознали его по запаху или наткнулись на него в потемках?

– Господин сержант, я бедная, несостоятельная вдова...

– Это я уже слышал, – отрезал Вильяме. – Отвечайте на мой вопрос.

Патриция решительно направилась к кладовой, открыла ее и показала на большое блюдо с начатым куском жареной телятины. Затем она направила свой указательный перст на миску с пудингом, которая была наполовину пуста, и, наконец, на банку с маринованной селедкой.

– Вот ответ на ваш вопрос. Пересчитайте, пожалуйста, количество селедок! Сегодня вечером их было одиннадцать, теперь только семь. И от телятины отхвачен ломоть толщиной в три пальца. Да, сэр, отхвачен! По-другому нельзя назвать, когда так безобразно обращаются с мясом. А пудинг? Я думаю, что его цапали руками! Тот, кто может отличить ложку от вилки, не обращался бы так дурно с пудингом.

Описав подробно злодеяния призрака, обессилен-. ная Патриция опустилась на стул.

– Вы действительно убеждены, что кто-то пожирает ваши запасы? – уточнил сержант.

Абсолютно убеждена. Уже второй раз я обнаруживаю свежие следы преступления, – заявила решительно Патриция. – И не думайте, что я сумасшедшая. Этот замок, – она показала на кладовую, – изобретение покойного доктора Эванеа. Посмотрите, ключ выглядит совсем просто. – Она под несла его к самому носу сержанта. – И все же никто

не может им пользоваться, не зная его секрета. Доктор Эванс был гений!

Вильяме осмотрел ключ, вставил его в замок, но когда он хотел закрыть дверь кладовой, то ему это не удалось – ключ не поворачивался. Он срабатывал лишь в том случае, если при каждом из четырех поворотов ключом манипулировали, просовывая его то вглубь, то выталкивая вверх.

– Черт возьми, зачем вам такой ключ для кладовой? Ведь не храните же вы там драгоценности.

– А кувшин с грушевой водкой, которую я готовлю по особому рецепту и которую кто-то крадет у меня? Я даже приобрела линейку и точно измеряла, сколько убывает водки. Один раз это составило восемь миллиметров, другой – целых три сантиметра! Я тотчас же сказала себе: либр это. Фишер – грабитель банков, либо полковник – этот скрытый вымогатель наследства. Покойный доктор Эванс...