Василий Алексеев

— О, Алексеев! Здорово! Я тут командую путиловской братвой. Вот что... Мы сейчас пойдем в атаку, а вы прикройте.

С криками «ура» со всех сторон к училищу бросилось несколько сотен солдат и красногвардейцев. Лежа, сидя, стоя плечом к плечу, все, кто был на чердаке вместе с Алексеевым, стреляли из своего укрытия по окнам училища. Но грохот пулеметов с той стороны перекрывал винтовочные залпы и крики. Один за другим падали наступавшие, потом залегли, поползли кто вперед, кто в стороны и, наконец, не выдержав, побежали обратно. А пулеметы били им в спину...

Все стихло, только слышно было, как хрипели на площади умирающие и стонали раненые.

Но что это? Из окон училища показались белые полотнища. Одно, второе, третье...

— Ур-ра! — обрадовались солдаты и красногвардейцы. — Сдаются!

Алексеев кричал «ура» и вместе со всеми двинулся к училищу через площадь, где санитарки уже возились с ранеными.

Вдруг снова ударили пулеметы. Это было так неожиданно, что поначалу многие не поверили. Люди валились как подкошенные. К тем, кто уже лежал на площади, добавились новые.

— Где Мухтар-Ландарский? — взбешенно орал Алексеев, кусая от злости и бессилия губы.

Максима Алексеев увидел в соседнем переулке. Вместе с прибывшим комиссаром Военно-революционного комитета Павлуновским тот обсуждал план дальнейших действий. Решили повторить штурм под прикрытием прибывшего с Павлуновским легкого броневика.

Броневик выкатился и, тихо двигаясь вперед, начал бить из пулемета. Сотня, а может, больше солдат Гренадерского полка, а с ними Алексеев, Мухтар-Ландарский и группа красногвардейцев бросились к училищу, но они едва добежали до броневика, как тот остановился, а через несколько секунд захлебнулся и пулемет. Из окон училища пулеметы строчили без передышки, и Алексеев с Мухтар-Ландарским, лежа позади броневика, слышали, как там, внутри него, раздавались станы.

— Павлуновский, что произошло? — закричал Максим.

— Убили пулеметчика и шофера, — глухо раздалось в ответ. — Бронебойными бьют, сволочи. Сейчас я сдам назад, вы там не высовывайтесь.

Разрыв гранаты, второй, третий... Гранаты не долетали до броневика, осколки с визгом отлетали от брони, никого не поражая, но взрывная волна, проходя на излете под днищем машины, ударяла по лицу.

— Без пушки нам их не взять, — мрачно сказал Павлуновский, глядя, как из броневика вытаскивают убитых солдат. — Ждите, я сейчас вернусь.

Сел в броневик и уехал.

Установилась томительная пауза. Наконец откуда-то слева раздался пушечный выстрел, и тут же в стене училища между окнами третьего этажа появилась большая дыра. Внутри раздался грохот, вопли.

— Сдавайтесь, или разнесем в клочья! — донесся возглас пушкарей. Но ответа не последовало.

Грохнул второй выстрел, еще и еще один... Здание училища окуталось дымом и кирпичной пылью. Пулеметы на время умолкли, и тут, не сговариваясь, без команды со всех сторон к нему бросились осаждавшие. Добежали до стен, стали карабкаться в окна. Вдруг послышались крики: «Сдаются!»

Но теперь, наученные горьким опытом, наступавшие были осторожней. Группами ворвались в главный вестибюль училища и увидели: вдоль стены, подняв руки, стояли несколько десятков офицеров и юнкеров, а в стороне лежало в куче их оружие...

Но бой на этом не закончился. На веревках и простынях с верхних этажей спускались юнкера, офицеры, некоторые, пытаясь вырваться из окружения, просто выпрыгивали из окон.