Нюрка настороженно вытянула шею.
- А - у - у - у... - И сразу вскочила, вскинула руки (короткие рукава платья свалились к плечам) и потянулась, выгибая грудь и подымаясь на пальчики. - Ой, как залежалась я с вами... надо к девчатам.
Кондратов дрогнул, тревожно приподнялся.
- Куда ты, Нюр? Ну, подожди. Ну шут - шут еще.
Потянулся к платью:
- Нюр, а Нюр...
Она обернулась. Красивое, точеное лицо ее вырвалось из полосы тени и насмешливо улыбнулось.
- Катись, Кондратов, к чертям. Надоел ты мне...
Опять долетело «Нюрка - а...» уже ближе, ярче. Она отозвалась, и крикнув «прощайте», быстро пошла через полянку.
Кондратов встал. Взгляд тоскливо и недоуменно метнулся за ней. В белом платье, тонкая, она кажется воздушной и прозрачной. Плечи ее чуть шевелятся. В коротких волосах блестит гребенка, ботинки лаковые поблескивают, когда она высоко поднимает ногу. Вот она зашла за березу и скрылась.
Кондратов странно вздрогнул и вдруг с размаху повалился на траву.
Громов с минуту смотрел на его широкую мертвую фигуру, потом подошел и сел рядом.
- Мить, знаешь, по - товарищески... брось ты ее. Ну, что в ней хорошего нашел? Думаешь, правда, активная? Дрянь, вертушка...
- Да что ты уговариваешь? Маленький я? - с сердцем отозвался Кондратов. Зубы его плотно сжаты, верхняя губа разорвана с красным швом, волосы, как и всегда, взъерошены, и от этого лицо его некрасивое, злое, только в глазах сквозят затаенная боль и обида.
- Тут, Мить, не уговоры, - также тихо и задушевно продолжал Громов. - Как приятель твой, советую. Хоть в таких делах советы не годятся, ну все - таки... Забил ты себе в башку и думаешь, пропадешь без ней. А что промеж вами было? Ведь ничего? Сам говорил. Я знаю ее... - Ласка и теплая дружба звучали в его голосе. Он нарочно не смотрел на Кондратова, опрокинулся на спину и редкими красными вспышками папиросы освещал свое широкое умное лицо.
- Она хоть и член бюро, но так незаметно ее на ячейке.
- Шашк... жамолшишь ты?.. Какого ты шор - та, - неожиданно громко и тоскливо выкрикнул Кондратов и повернулся к нему. - Шего тебе нужно? Хорошо вам, шорт ваш дери, а тут... Может, она одна и понимала меня, а вы...
Он встал и пошел тихо, согнув голову, к березе на той стороне.
Громов спросил все - таки:
- За ней? Хха - ха. Вот они райкомщики - то наши... Эй, Кондратыч...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
В борьбе за нового человека