...В гостиничном номере Белки сидит на диване Столетов и молчит. Он сидит прямо, откинувшись к спинке, сложив на груди руки. Смотрит в окно, на обтянутых скулах отблеск неяркого, серого утра. Глаза в больных розовых веках безучастны, они быстро моргают, словно отгоняя что-то. Костюм аккуратен и строг, складки брюк, как лезвия.

Белка стоит напротив, прислонясь к стене, нога за ногу, пальцы у горла, где запахнут халатик. Длинные, худые, птичьи. Она внимательно наблюдает за Володей, над бровями, среди веснушек, складки, точно прочерченные иглой.

Володя шагает по номеру, тренировочная рубашка на выпуклой груди расстегнута, рукава закатаны, руки в карманах, которые топорщатся кулаками.

– Это подлость, – говорит Володя. –Вы согласны, что это подлость? Столетов не отзывается и не оборачивается.

– Вы должны ей сказать: если повторится – все! Надо же, все так испортить! Вас мордой в грязь, вы понимаете? Ладно, я сегодня выиграю, хоть сдохну, вам станет легче. Плюньте, она вашего мизинца не стоит.

– Успокойся, – говорит Белка. – Хочешь выиграть – успокойся.

– А ты молчи, – отзывается он, не глядя. – Ты свое вчера сказала. Тебе по роже дать – вот что ты заслуживаешь.

– Дай. Тебе легче будет? Дай.

Он порывисто оборачивается к ней. Ее треугольное лицо с провалами под острыми скулами сейчас ему почти ненавистно: слабый рот, слабые, шаткие глаза неопределенного цвета и шея макарониной. Она, видите ли, гений, у нее порывы, на других ей плевать;–конечно, они не гении, где им...

– Ты сама себе дала. И знаешь как? Нет, ты еще не знаешь. Комната тебе улыбнулась – это раз. Первенство Европы, конечно, тоже. Начальство не дураки: если на спортсмена нельзя надеяться, если он в любой момент может выкинуть такой номер, то лучше взять нормального человека. Я бы лично так решил. А московская прописка у тебя, между прочим, временная.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.